неизвестный, здравствуй.
я пишу тебе из середины грёбаного ниоткуда,
из самого центра урагана.
здесь есть отсутствие воды в заржавевших кранах,
присутствие сотни разбитых стаканов,
и кое-какая надежда на чудо,
иначе зачем, на мерцающих старых экранах, ровно в полночь,
каждое полнолуние, рисуется мёртвый и снова оживший город,
прорастает в наших венах сетками из коридоров,
вкусом крови, чего-то горького,
трещинами на стенах?
зачем я пишу эти въедающиеся в горло строчки,
если ты прочитаешь их нескоро,
через тысячу лет после гниения этих систем?
я вселяюсь в своё же тело, со стороны как будто,
словно русалка в безводной облезлой ванной,
волосы пахнут дымом и спутаны,
здесь присутствуют бесконечные лестницы и повороты,
я знаю их все с точностью до минуты,
здесь отсутствует всякий смысл и сигареты,
это - последнее лето
(так сказал механический голос откуда-то сверху).
неизвестный, знаешь, тут снова паника и суета.
я пишу на клочке бумаги, сидя в пыли,
мы под столом, вдвоём с тем, с кем хотелось пройти босиком, до края земли,
кто мне отчаянно нужен и важен.
за окном снова какие-то взрывы,
лампы гаснут одна за одной,
с потолка что-то сыплется,
в сердце дрожит кругами расходящийся вой,
пыльная темнота заглядывает в меня, и она похожа
на грустного янтарноглазого кота.
я сейчас протяну к нему руку.
неизвестный, знаешь? это совсем не страшно.