Белое облако живо далёкое,
К нам с горизонта стремится само.
Ветра тут нетути,
Все здесь притихлися.
Видно немногое, глядя в стекло:
Голуби белые. Крылья подрезаны.
Ветви лавровые. Листья все вострые.
Лезвии бритвами братия птичичья
С тёмных небес льют лезвиев ливнями.
Голуби белые, мира посланники,
Что же вы, милые, так раскидалися?
Нет. Вы не прежние символы старые.
За нашу измену вам, вы стали предатели.
«Однажды» и «давным-давно»…
Где тени размываются под светом,
Где зала холодом пустым согреет,
Где мысли расплываются блаженно
В мгновеньи, ожидаю свою вечность.
Там дух витал однажды мирный мой,
Там каждый до и после смерти вновь живой,
Никто не скажет в этом зале: «Стой».
А ты стоишь и греешься… Покой…
Покой с тех пор ушёл в ничто,
Гармония забыла свою роль.
Задача всех мертвее мёртвых в том,
Что б отогреть потерянный покой…
Грех.
Круглая комната, скоро седьмая,
Скоро настанет Вселенский конец,
Покамест здесь дышат, покамест шестая,
Сброшен под землю терновый венец.
Свергнуты боги, свергнута совесть,
Мораль мимо пройдена. Бред.
Пишется ручкой гигантская повесть,
Как начинался Вселенский конец.
Скоро закончится свет или тьма,
Мы рвёмся в порывах к зеркальным окнам,
Что же в проходе – не знаю, что там.
Снилось одно – комнаты замкнуты в кольца…