С ног валился уже, но изгнал.
И в неровный пролом между стенами
Равнодушная светит луна…
На колени швырял духа адского,
Заставлял поклониться кресту.
Цепь заклятия трижды он сбрасывал,
Но я чувствовал: силы растут.
Я не мог допустить поражения
И терзал с мастерством палача.
Заклинанием, будто ошейником,
Стиснул горло, велев замолчать.
Искривились уста одержимого,
Под ребром показался стигмат.
Демон вышел. А я… дальше жил бы, но
Разум густо окутала тьма.
Насмехаясь над слабостью собственной,
Позабыть я его не могу:
Зачарован очами бесовскими.
Все твержу себе: демоны лгут.
Лгут, проклятые, Небо в свидетели.
В мире тварей бесчестнее нет.
На их речи ведемся, как дети, мы,
Но не легче от этого мне.
По ночам я страдаю бессонницей.
Душно спать, хоть открыто окно.
Стоит веки сомкнуть – сразу вспомнится
Дух, твердящий мне все об одном:
«Каждый день ста обличьями новыми,
Хмур иль весел ты, трезв или пьян,
Появлюсь пред тобой и оковами
Привяжу к себе накрепко я.
Что ж изгнать меня больше не пробуешь?
Или понял уже, что не выгонишь?
Заклинатель, я твой… первый проигрыш.
Заклинатель, ты мой… сотый выигрыш».