Лунный воздух помнит чужие сказки, В переплете яви и снов есть люди, Хоровод теней не сорвет с лиц маски — Только песню кто-то опять забудет. читать дальшеВ этой песне странной — изнанка мира, Про принцесс, драконов и звезд оживших В ней поется. Снова я сон забыла, Помню: город был — золотые крыши, Купола на солнце — и то бледнее, А повыше если — то будет небо, Я иду по лестнице, но — во сне я, И законов нет здесь, где правит небыль. Если небо — зеркало, звезды тают В глубине бездонной чужого солнца, За чертой сомнений, почти у края — Но однажды сон мой ко мне вернется. Так вернется память, стирая грани И границы мира — миров, быть может, Я иду за сказкой, и небыль станет Вдруг живой и яркой и новой кожей Мне на руки ляжет, не зная солнца, Но дорога снова стремится в небо, И с зеркал небесных на землю льется Наша песня старая. Снова небыль Открывает двери, сияют свечи, Снова сказка манит, зовет в дорогу, Но упало небо — дождем — на плечи, Застучало сердце — как будто Богом Стала я сегодня. И время снова Надевает маски на чьи-то лица. Если первым в мире возникло слово — То вторым все то, что сегодня снится — И не мне, а вечности на ладонях, И почти привычно в себя поверить — Где-то в небе мчатся, как раньше, кони, Где-то в небе снова открыты двери. 27.07.12
Что с тобой делают твои демоны? Мои любят меня на износ, теплыми золотыми руками на части меня делят, смотрят в меня небесной голубизной
читать дальшеглаз своих, убаюкивают меня шепотами, богам перечисляя мои грехи, путают мне пальцы в нитках шелковых воспоминаний. Крылья их белы и легки,
и сны мои горячи под их сенью. В ночь перед воскресеньем я приду к тебе с красной кровью созревших яблок и напою тебя допьяна их ядом,
и демоны мои успокоятся, довольные, и в поцелуях их больше не будет горечи. О чем тебе поют твои демоны, боль моя? Мои замыкают тишиной мое горло,
и его саднит невышедшим криком, несказанным словом, неспетой песней и горячим июльским воздухом. Мои демоны смотрятся в меня звездами веснушек на щеках твоих, твоей водой и твоей солью.
Дракон, а может быть виверн за правым, за плечом, ты верен нити перемен, и снова ни при чем. И, обнажив в бою себя, проходишь сквозь удар, и все живое возлюбя, несешь себя как дар.
Дракон, а может быть виверн, когтями бьёт в плечо, попав в грозы волшебный плен, ты шепчешь лишь "...еще...". И перепутав явь и сон, смешаешь день и ночь, и - будто заново рожден, ты - снова ты, точь-в-точь.
Воруя сердце, изволь представить, Как некий демон в твоем халате Сидит на кухне... По чашке чая? Куски лимона взамен печали. И будет верно, когда расставим Чаинки-точки над буквой "И".
А где-то небо почти в полоску. Закат нарЯдит Москву в матроску. Ложится солнце. Пора прощаться? Меняем статус на "чужестранца". Сердца на месяцы в морозильник Ведь мясо больше мы не едим.
Халат оставит, забудет книжку. И в самолете начнет интрижку Твой некий демон. Не очень классно? Представь всё это, и будет ясно. Катись к чертям хоть в моем халате, Вот только сердце мое верни.
Ты послушай, я не из тех совсем, Кто всегда приходит с работы в семь, На кого упала людская сень По кривой косе. Даже не из этих, ты так и знай - Это те, кто к аду летит сквозь рай, Для кого над крышами вечный май И небесный край.
Не из тех, кто лопатками ловит взгляд, Не из тех, кто к раю бредёт сквозь ад, Не из тех, кто выпьет за друга яд И уйдёт в закат. Но пока я жив и цела струна, И пока меж нами идет война - Наша клятва ветрами скреплена И расплетена.
читать дальшеЯ попутчик в кратком твоём пути - Ты идёшь с работы без десяти, Мне тебя не выманить, не спасти, Так что уж прости. ...А проходит год, и мурлычет кот, Ты идёшь - обычнейший пешеход, В голове твоей - ералаш, компот, Океаны - вброд.
Я иду - по струнке, дрожит канат, Я иду над морем и сушей над, Над луной, слащавой, как рафинад, Над полоской нарт. Я иду, и мне тебя не поймать - Между нам песня, что пела мать, То, что надо чувствовать, понимать, Ставить шах и мат.
Я иду, канат подо мной провис, Я смотрю в тебя и немного вниз - Ты шедевр, а я - без лица эскиз... Не остановись.
Я бог!Да, я-Бог!А хули? Кто скажет нет,получит пиздюли!
Утро. словно пингвины тянутся ряды людей. Они не замечают цвета, не слышат из души звон идей
Где-то высоко в небе,где так много белых туч Пробирается сквозь холод Желтый солнца луч Утро.и в холоде проступает теплоЯ иду и любуюсь знойным днем и крышами домов В плеере музыка, Ноги истерла в кровь А душа от счастья тянется ввысь И не хочется мне отлучения Я счастлива здесь быть
я буду забывать тебя медленно и очень нежно, стирать из память послойно, как чеширскую кошку. на твоем конце радуги так безмятежно-безгрешно, так беззмейно, безразгромно и обеспошленно, нет, не стерильно, а просто убрано, словно к празднику, словно не радуга, а взлетная полоса в рассветное зарево. а в моем террариуме полное безобразие, беззаконие, упакованное в обязалово, упакованное тщательно, элегантно, продуманно, так, чтобы никаких щелочек и лазеек, так, чтобы даже в личном бреду моем я не смела, не смела побег затеять. и я обрастаю кожей слой за слоем, ибо сбрасывать некуда, и под этими мертвыми шкурками скоро совсем потеряюсь. может тогда меня выбросят в море и выловят неводом, а я взмолюсь отпустить меня, и у самого края борта затихну, задохнувшись от свежего воздуха. я убиваю себя медленно и почти незаметно, а твоя радуга растет из яблоневого острова там живут счастливые, не помнящие о смерти, переступившие через нее, перемахнувшие крыльями. я буду забывать тебя больно, без слез, без жалоб. не то, чтобы я однажды тебя любила, не то, чтобы я нарочно тебя искала, но так забывает птица, сидящая в клетке, небо: птица смотрит в небо, а небо смотрит на звезды, и все они беспощадно друг к другу немы. ...я буду стараться забыть тебя, если еще не поздно.
*** Что я считаю необратимой пошлостью? Говорить "не помню-забыл" о прошлом, чувствовать не сердцем, не кожей, а просто факты делить рассудком. Думать, что сутки они резиновые и можно тянуть время до бесконечности. Нервы мотать оле-наташе-зине и еще куче девочек на одну ночь. Считать, что все бабы - стервы. Обещать перезвонить вечером точно и не перезванивать никогда.
Что я считаю непроходимой глупостью? Раздвигать ноги, но не целоваться в губы. Заявлять, что ругаться матом - грубо в любой ситуации, на любом раскладе. Ковыряться при этом в чужом белье, перепачканом в сперме/крови/помаде. Говорить "я знаю лучше" профессиональному сомелье/юристу/врачу. Ставить свое "я хочу" выше здравого смысла. Озвучивать мысли вслух, открывая душу, тому кто тебя не слушает и не будет.
Что я считаю непобедимой трусостью? Стучать в грудь кулаком "я русский, Россия для нас" - аналогично любые левые/антифашисты/гомофобы/красные. Чесать под одну гребенку разных по сути людей. С пеленок учить ребенка "бей непременно первым". Делить на черное или белое без разбора. Превращать любую дискуссию в спор с переходом на личности. Где победил тот, кто громче кричал. А если не получается в самом начале - плюнуть "вот и отлично, не очень-то и хотелось".
Все это такое дело, когда с минуту поморщился от беспричинной грусти, а потом - "да ну его! в общем-то. пусть." и стало как будто пусто внутри.
Я не тот, за кого ты себя выдаешь. Я не тот, на кого ты смотрела, дрожа. Я не Тот, я - Анубис, я хаос, я нож. Ты же - кровь, что стекает по кромке ножа.
От гения до идеала всего лишь шаг. Мы вместе, тихо и устало, брели сквозь мрак. Твоя рука мою держала под лай собак. Нас голоса чужие звали, и вел нас знак.
Ты в шаге от меня стояла - в красивом сне. И нас с тобою провожала тень на стене. И сердце гулкое стучало: "ошибки нет". Я в шаге шел от идеала. Иди ко мне...
Смыть всю боль осенними дождями - До весны. Сбросить, позабыть, Не видеть сны. Раз и навсегда - И снова жить. Улыбаться, плакать И творить. А пока свирепствует Жара, Чай со льдом и фильмы До утра. Постараться успокоиться И ждать. Не грустить, не представлять - Не вспоминать...
Принц в дорогом костюме из серой ткани. Сделаны ставки на бирже. Сомненья к черту. Если "зеленые крылья" сорвут обманом, Можно украсть чужие, раскрасив черным.
Вышел "из грязи в князи". Плевок элите. Не образован, прошлого нет. Как пешка. Бывший дворняга с улыбкой лжеца-бандита, В чьем лексиконе два слова: "Орел" и "решка"
Принц в дорогом костюме с дешевым прошлым. Хитрый красавец, который прослыл подонком. Я играл в карты, когда он спросил: "К Вам можно?". Мне подсказал крупье: "Не играй с Нью Йорком"
Я всё дальше и дальше От не моих людей. Надо радоваться, но опять Этот злой осадок... Возвести бы курган, набросать камней, Спрятать в коробку И подписать "Без возврата".
Мне уже все равно, Кто чем занят и кто в беде, На пепелище моих мостов Скоро будут храмы. Я не в обиде, просто Я нашла Мир в себе, Я не умею врать - И по этому мы на равных.
А на дворе июль — вершина лета. И дни еще длинны, и ночи — кратки, И хочется смотреться без остатка В глаза небес — с заката до рассвета. И хочется считать на небе звезды, И хочется луну поймать ладошкой, И хочется по крышам черной кошкой Пройтись, забыв на час про слово "поздно". И хочется рассвет встречать в дороге, Под пенье птиц и под листвы напевы, Под шорох трав, под голос эха: "Где вы?.." И под твой взгляд, задумчивый и строгий. И хочется букетом из ромашек Украсить облака и лес, и горы, Так, чтоб ненужные смолкали разговоры, Как гомон птиц, что стал в момент не важен. И чтобы в платье легкое одета, И чтобы неба высь — прозрачней крепа: Душа сегодня вырвалась из склепа, Ведь на дворе июль — вершина лета.
ты помнишь магниты на полках лежали, в крови все, глаза, нас с тобой приглашали туда, где природный ликует поток с тобою нас сварят в котле, кипяток обдаст паром кожу, сплетет без труда в объятии двух тел лицемерье - вода. и бред мой бредёт и в жару и ознобе родили с тобой мы не то, а в утробе лежало немое иное оно, не знали мы что нам с ним делать и что, оно подрастало, росло и болело, ревело оно как белуга и пело, и жало в грудине имело с рожденья, лежало в нем точно укол, исцеление десятками игл протыкая, сомненье погубит его и растлит. раз. говенье. острит наше детко, мед ложкой черпая кричит как скорее достигнуть всем мая вливая к нему по чуть-чуть молока оно говорит, что не все то пока оно говорит, что внутри все горит и только лишь, йод изнутри растворит как мило, смотри, как живой монолит, стоит побелевший. «как, доктор, болит...» гигантский дабстеп толстым молотом в стены как жаль что ему не найти нам замены измены тем верно неверно просты, как ящер помпезно хоронит хвосты