Я стою и смотрю вдаль.

Сигаретный дым взмыл вверх.

Прошлых дней мне немного жаль.

Искушение - смертный грех.

Я стою и смотрю на мир.

Ярких красок в нём не нахожу.

Нефти плёнка - блестящий жир.

Я бессмысленно ухожу.

Я иду по дороге кривой,

А деревья, как стражи, стоят.

Во мне нету души живой.

Листья все пожаром горят.

Белый свет без тебя опустел,

И закончен безрадостный путь.

День беззвучно давно догорел,

И назад ничего не вернуть.

И не стоит нам всё возвращать,

как бы трудно не было двоим.

Тени прошлого - белая гладь.

Недоступное станет чужим.

Сигаретная пачка пуста,

Так же пусто и в сердце моём.

Жизни сетка ничуть не густа.

Всё же сложно нам было вдвоём.

Не хочу я тебя огорчать:

Мои чувства ещё не мертвы,

Но любовь невозможно держать,

Отпусти ты её. Пусть летит.

Яд, конечно, отравит двоих,

Но при встрече на свете том

Мы оставим мечту в живых,

Возведём мы огромный дом.

И не сможет ничто помешать

Светлым чувствам, что в сердце живут,

А чистейшую белую гладь

Без труда, как бумажку, порвут.

Ни победы, ни славы взлёт,

Ни позорных сражений крах,

Ни слепой и свирепый гнёт

Не развеют слившийся прах.

Крыльев наших серебряный блеск

Разобьёт мелких звёзд карнавал,

И услышат все их звонкий треск,

И завоет вдали шакал.

Запорошит всю землю снег,

Снег, похожий на белую гладь,

И раздастся насмешливый смех,

Долго будет эхо смолкать.

Эхо смолкнет, и вновь тишина

Оплетёт паутиной весь мир,

Не прокатится громом молва,

И не скажут тебе: "ты - кумир!"

Лунный свет вдруг коснётся плеча

И растопит в твоём сердце лёд.

В доме том ярко светит свеча,

И никто тебе там не солжёт.

Ветер запах знакомый несёт,

Запах нежной и сладкой любви,

Память сразу картины вернёт,

В сердце факел надежды горит.

Утром зимним проснёшься ты

И поймёшь, что не зря ты живёшь,

Окружают тебя мечты,

Беды все ты улыбкой сожжёшь.

Ты закрой на мгновенье глаза

И представь ненадолго наш дом,

В твоём сердце стихнет гроза,

Навсегда распрощайся со злом.

Я не фея, но сила любви

Мне поможет вершить чудеса:

Я окрашу моря в цвет крови,

В голубой превращу все леса,

Разрисую я весь небосвод

Только так, как захочешь ты,

И заставлю цвести круглый год,

Если хочешь, все в мире сады.

подарю я тебе шум листвы,

шорох трав и сеянье луны,

ветер, дождь и далёкость звезды,

смех и радость, влюблённость весны.

ты забудешь тогда обо всём:

о ничтожности дальних высот,

о душе, обожжённой огнём,

о циничности, что не спасёт,

о губительной жалкости зла,

обо лжи, что пленила тебя.

и рассыплется прахом зола,

без которой не мог ты ни дня.

белой шалью укроется дом,

дом, который построили мы.

счастье, верность поселятся в нём,

окружают тот дом мечты.

взявшись за руки, внутрь войдём,

этот дом теперь только наш,

мы друзей с собой приведём,

этот дом непохож на шалаш.

пёс разлуки будет гонять,

непогоду страшить будет кот,

этот дом никому не сломать,

дом любви без замков и ворот.

Рыбы.



Там, где тугими ветвями растет камыш

Одинокой палкой торча из тины

Где-то где не шепчешь и не молчишь

А просто стреляешь взглядами в спину

Где-то где рыжее солнце ложиться

На водную гладь, не отражаясь бликом

Где-то, где ночью не спиться,

И где так нелепы крики

Там, в этом мире утра, рассвета

Живут рыбы тихие светлые

Смотрят глазами полными бреда

И плавниками – как локоны – бледными

Ищут рецензий искусствоведа.

Приходи ко мне, когда луна

Среди звёзд засветится уныло.

Будет помнить лишь она одна

Обо всём, что между нами было.





И когда под покрывалом тьмы

Лёгкий хмель свои раскинет сети,

Мы соврём друг другу, будто мы –

Самые красивые на свете.





Будто впереди ещё – сто лет,

Синие заманчивые дали...

Будто есть, чего в помине нет

И придёт к нам в будущем едва ли.

Немножко лунного света,

и оснований для боли

нету.

Звезда барахталась в клетке,

колючий ежик в неволе,

и плакала.

Мы посидим у соседки

и разопьем литр водки

и термос чая без сахара.

Такая жизнь беззаботная,

такая ночь непроглядная,

и ветер вовсе не хочет

себя останавливать,

летит вперед что есть мочи.

Кричи об этом в окно,

открой дверь на лестницу,

кричи, тебе все равно -

ты можешь завтра повеситься,

и все закончится сразу же,

кричи, пока голос живой,

отлаженый,

кричи, пока все молчат,

пока все слушают твой

отчаяный крик,

потом - не время кричать.

Ты завтра будешь впритык,

а я могу опоздать.

Звенят старушкины спицы

о крышу дождем.

Сходи еще за мороженым,

а то - подождем

зарницы,

ведь у меня все отложено,

а у тебя - неформат,

с десяток есть сигарет,

пять двухрублевых монет,

а спицы звенят,

и дом наш пока не сгорел,

хотя как он может сгореть,

если дождь?

Завтра я думаю умереть,

а может быть, нет,

но если что,

ты поймешь.

Туман повис на окне.

Я знаю те несколько слов,

которые ждешь

ты,

рыдая во сне,

их смысл не нов,

но я бы сказал их,

если бы мне

не показалось,

что я не совсем

тот, кто здесь нужен.

А ты все считаешь, что я глух и нем...

Поверь мне, я хуже.

Если это не так,

если вдруг я не прав,

я не со зла...

Погасла в клетке звезда,

5.18 утра.

Ночь не спала,

ночь одна не спала,

тебя охраняя,

меня охраняя,

зная,

что это так больно -

погасшие звезды

и капли тумана,

что люди невольно

бросаются в слезы

и плачут так долго и жадно...

Брызги фонтана. По-летнему душно,

Лавочки, скверы, парки, бульвары.

Нам это стало обоим ненужно,

Мы ещё вместе, но больше не пара.



Мы задаёмся вопросом: «А всё же?

Может, мы просто немного устали?»

Но на любовь это так не похоже,

Чувства свои мы давно исчерпали.



Всё ещё вместе… Может, так лучше?

Мы хоть формально не одиноки.

Но я по-прежнему, как мне присуще,

Грусть выливаю в ненужные строки.



30. 07. 05

Здесь только сумерки. Холодные и вечные.

И мы в них – каждый по нехоженой тропе.

Навстречу серому рассвету и судьбе,

Углем которой до рождения помечены….



...Я в твоей жизни предпочел бы быть невстреченным -

Размытой тенью на заплаканном стекле.



Здесь пахнет пылью напускного равнодушия,

Хотя... что - истинно, что – нет в пустой душе,

Где только пепел – ни ножом, ни на ноже?...

И память – в липкой паутине, тонком кружеве...?



...Один из всех, глухой усталостью простуженных,

Из не_погибших на опасном вираже.



Надежды нет. И даже в смерть не слишком верится,

Пускай давно забыт вопрос – «Была ли жизнь?».

Мы мерным шагом по прямой – ни вверх, ни вниз.

И ничего, на что шепнуть бы – «перемелется…»...



...Внутри – остывшая зола, огонь не теплится

И – нет желанья ни в петлю, ни на карниз.

Ткань мнется в руках, отрываясь от времени,

слоями вскрываются старые сны.

Ты ласковый, добрый, забавный и преданный,

но этой тебе не окончить войны.



Все голуби мира и идолы каменнные

лишь молча взирают с холодных высот.

Ты бархатный, солнечный, пряничный, пламенный,

но дьявол тебе не смеялся в лицо.



Как кончики пальцев касаются родинок -

они не коснутся так древних страниц.

В тебе моя музыка и моя родина,

но только тебе не убить черных птиц.



Они сюда рвутся, как нищие беженцы,

как будто на волю их ад отпустил.

Ты маленький, храбрый и самоотверженный,

но, знаешь, потом ты не сможешь простить.



Пусть эта опасность не кажется близкою,

пусть долго потом что-то ноет в груди.

Ты светлый, улыбчивый, милый и искренний,

но уходи.

Слёзы есть, внутри пожары сердца,

Зачем всё это нужно, объясни.

Хотя, причем тут мои органы, не нужно.

А может бред. Простой вечерний.



Завтра окажется, что это ложь.

Потом, что правда.

А так обидно понимать, что дождь

Несет в себе ..



А дальше не могу.

Поэтом я не родилась,

Но только чувство говорит опять,

Люби его и будешь ты любима.



А я не верю в это.Бред и ложь.

Хочу поцеловать тебя, обнять

Подумать, что ты золото моё.

А так легко быть мнимой для тебя,

Но как же сложно быть с тобой всегда.



Ты знаешь, что я чувствую к тебе.

Давайже отвечай взаимностью и мне.



(с) me.

Когда вижу понимаю, что нет сердца у меня.

Вспоминая, уважаю свою сучку внутри себя.

Не забуду твои нежные касания рук,

Твою ласку, язычок твой рядом с краешком губ.

Я не люблю тебя, это уже давно не так,

Да никогда я не любила тебя, понимаешь,

Просто сердце разрывает от тоски без тебя,

Хочу увидеть, понимать и чувствовать тела твоего, стресс.

Незабывать твою улыбку и твой бессмысленный взгляд.

Твои глаза, как изумруды, а может и как самоцвет.

Однако, носик твой красивый, твоя походка и твой шаг,

Я позабуду обо всём, лишь ты был рядом, не мой раб.

Увижу тучи в небесах, а это значит ты сейчас слаб,

Увижу ангелов во сне, ты понимаешь, просто так.

Хочу летать, когда увижу твой ангельский свет,

Хочу я падать, когда нету рядом пока несильных твоих рук.

Давай, приди, скажи, что любишь, кинь на меня свой странный взгляд,

А пох, хотя зачем я? Оправдаюсь. Даже пускай и нет слов.

Я посмотрю на тебя, окину взглядом тебя и начну тихо понимать,

Чего лишила я тебя. Лишила радости утром, лишила тишины днём,

Лишила солнышка ночью и фонаря на рассвете.

Как хочешь, говори, что хочешь, а я вот больше не смогу так.

Ты будь со мной, мой белый ангел, моя мечта, моё желанье,

А я поймаю тебя, как птица ловит свой закат,

Я не буду добиватся тебя, ты просто раб.

Одно скажу, не постесняюсь: Жду, пока ты слаб.





(с) me.

Упал и втоптан в чистоту небес

Наш мир столь разобщённый, сколь единый.

Тревожит выси вдруг подросший лес,

Стремится к облаков плывущим льдинам.



Теряют смысл мгновенья бытия.

Горят холодным пламенем закаты;

Восходы - в лампах тонкого литья…

А в школах изучают, что когда-то



Ещё и звёзды в небе по ночам

Светили людям, но светили тускло.

И оттого в ненадобности в хлам

Повержены как памятник искусства.



Пусть будет так и пусть звенит так лира

За миллиард лет до творенья мира.