Ты вдруг обернёшься.

Ты вдруг обернёшься, а осень исчезла,
Ушла по дорожкам московских аллей,
Слегка улыбнулась, на крышу залезла,
Взглянула на город небесных вождей.

Ты вдруг обернёшься - зима миновала,
Покрыла всю грязь волшебства серебром,
Чуть-чуть подремала, чуть-чуть постояла
И скрылась, прикрывшись снежинок зонтом.

Ты вдруг обернёшься - весна уж в расцвете.
Сияют глаза цвета зимнего льда.
Цветы распутились, колышет их ветер,
Бежит ручейками с тропинок вода.

Ты вдруг обернёшься - а лето в разгаре,
Мелодией нежной звенит соловей.
Пусть горе и зависть погибнут в пожаре,
Прошу тебя, ветер, их прах ты развей!

Ты вдруг обернёшься - а жизнь пролетела,
Как сказки страницы мелькают в глазах.
Ты просто забыла, не в спешке ведь дело...
Ты вдруг обернёшься, но только - в слезах.

Здесь сфинксы над волнами дремлют,
Со шпиля здесь ангел глядит.
И, преград никаких не приемля,
Вдаль Медный всадник летит.

Здесь гордые кошки повсюду -
Гривастые грозные львы,
Здесь на мосту многолюдном
Кони встают на дыбы,

Здесь Зимний дворец величавый
На невские воды глядит...
Здесь места нашей воинской славы,
Ту боль ещё помнит гранит...

Здесь летние дни бесконечны -
Так белые ночи ясны.,
И кажется, целую вечность
Утро ждёшь, опоздав на мосты.

Здесь часты дожди и туманы,
Здесь солнце нечасто гостит,
И в реках, прудах и каналах
Печальное небо блестит.

Но Питера серое небо
Дороже чужой синевы.
Если ты здесь ещё не был,
То приезжай - посмотри.

Квазимодо, Арлекин, Пьеро -
Три костюма одного актера.
Автор снова взялся за перо
Значит, ждите представлений скоро.

Круговерти красок, нот и чувств.
И улыбок карнавальных масок
Пьеса «жизнь» на площади искусств,
И толпа, желающая сказок.

По три сольдо за входной билет
Посмотреть на ножки Коломбины
Побывать в стране, которой нет,
Концентрат увидеть, без рутины:

Смерть от пресс-картонного меча,
Глянец нарисованной улыбки.
Светит бутафорская свеча,
И поет минор бесструнной скрипки.

Весь состав выходит на поклон,
Пряча седину под париками,
Серость лиц скрывает яркий тон.
А заплатки – ленты с бубенцами.

Будут крики «браво», громкий свист,
Звон монет, кидаемых на сцену.
Публики исполненный каприз
Обретает будущность и цену.

Смоет грим за сценой лицедей,
Выпьет водки и вздохнет устало.
Игры невзрослеющих детей -
Шума много, а веселья – мало.

(с) сюнька

Тусклая, нежная
просинь,
Самая грустная -
осень.
С капли на каплю
строчки,
Я расставляю
точки.

Бледное, серое
солнце,
Остывшей печали
донце,
Светит последним
светом.
Долгая радость,
где ты?

Желтые, красные
листья -
Самые грустные
письма,
Мне прочитать их
надо
В темных аллеях
сада.

Тихо покатится
время,
С души не снимая
бремя.
В ритмах слепого
круга
Осень - немая подруга.

Моя лимонная осень
Зелёным оскалом
И желтым разливом
Последний раз обернётся
В ноябрь глухой
Ностальгией по снегу

И по дорогам уйдёт,
Не оставив следов за собою.

Таится в сумерках просинь
За пустотой перевалов,
Небесных приливов.
Меня печаль не коснётся:
Свалится зимой бы
В сугробы с разбегу!

И добавлять в чай бы мёд...
И ставить в вазу пахучую хвою.

поэзия слов лезвиями
или жизнями лишними
дань собирает с божьих дудок
кто-то закончил в ссылках,
кто-то бежал по лестницам к крышам,
на первой ступеньке потеряв свой рассудок,
в газетах напишут
наркотической зависимостью
это обусловлено, а потом в интернете
переиначат слова и смысл путая,
а ближние
плачем небу отдавая милостыню
воскликнут
-зачем ушел от нас в сил расцвете?
глупые,
глупые,
глупые!
и вот
Есенина англетером осенило,
Маяковский поставил точку пули,
сердце превратив в месиво
Цветаева наставляла их ранимых,
как все обернулось?
трагически кончилась.просто повесилась.
веселитесь, поэты, грустите,
страна не забудет своих героев,
и когда жизней ваших оборвутся нити
земля одеялом укроет!
закончится все и в небесную канцелярию
положат позже их личности
из жизни выдернув с силой,
поэзия
для авторов скорее адепт трагичности,
хоть пишется об этом красиво

Расплавляй раскаленные вены
Сталью ранящих рваных аккордов.
Сокруши отрешения стены
В громогласном крещендо бездонном.
Металлическим звоном фальцета
Воспаляешь глубины сознания.
И сияющим блеском рассвета
Наполняешь мое мироздание.

Я раскиданная и раскрошенная
На рифмы, на фантики, пропасти.
Я абстрактная. И перекошенно
Выступают лопатками лопасти.
Перепутанно мысли кусаются
И скребуться голодными кошками.
Звуки звонкие в чувства врываются,
Будто бьют оловянными ложками
По кастрюлям. Безумие множится
И прогрессии снов продолжаются.

Я царапаюсь с собственным мнением,
Не решаясь ответ выбрать правильный.
Воздух пахнет унылым забвением.
Мой ярлык с давних пор не кликабельный.
До апсурда смешные страдания.
Совершеная грань философии.
Не справляюсь с решеньем задания
И твоей волевой мизонтропией.
Мне щекотно от колкости памяти
Я тону в этой вязкой утопии.

Я умер
Для великих дел.
Я нем
Для интересных тем.
Я испарился,
Утренним туманом.
Я вас кормил,
Придуманным обманом.
Я свят,
Как начинающая шлюха.
Я брат
Озлобленного духа.
Я потерял
Всю добродетель в храме.
Я продал
Свою душу падшей даме.

Смотри, мой сеньор, твои розы
Опять зацветают.
Та женщина снова и снова
Приходит сюда…
А снег, мой сеньор, на ресницах
Предательски тает…
Вода на ресницах… ведь снег –
Это просто вода.

Печальный итог, мой сеньор,
Я, конечно же, знаю…
Здесь мир, где ромашкой колышется
Жизнь на ветру.
Здесь мир, где под взглядом твоим
Я всегда замираю.
И если умрешь, я с тобой,
Несомненно, умру.

Здесь небо, смотри, мой сеньор,
На закате алеет.
Здесь медленно, будто бы в сказке,
Плывут корабли.
И встретившись взглядом с тобой,
Твои слуги бледнеют.
И руку целуют твою,
Мой сеньор, короли

И только в апреле седом
Мне на миг показалось:
Есть мир, где смиренно колышется
Снег на ветру.
Где гордость простая украдкой
За мной увязалась…
Есть мир, где ты сдохнешь. А я…
Без тебя не умру!

Julber