Это что то вроде цепи из рифмованного кое как и кое где текста, который в разное время капал из глаз...



White



Прозрачная яшма уходящего лета в небе вечернем покрылась тончайшим горным хрусталем наших слез на ветру осени, да жалостливый плач птицы Сирин, будит нас до жизни жить,



Жить сверкая драгоценностью души,



В тиши наших мыслей - пылинок-стразов взвивается пламень, он светел и ярок, он воли поет гимн своих искр, сгорает до тла,



до пыли земной, до звездной пыли.



Не плачь он не стоит ногой в могиле, лишь новый мир перед ним откроет Бог, не думай о проблемах- суета. Не плачь о горе том, костре затухшем чьем-то, он разгорится вновь, все будет хорошо,тепло и... на рассвете ты увидишь Новое Солнце.



Оно будет по прежнему светло и нежно и жестоко.



Привычка Бога быть жестоким и любить, сие бытиё тебя не должно тревожить, его жестокости так далеко до человека, хотя подобие его лишь он, в себя влюблён и будет он любим до нискончанья века своего



Он короток, но ярок.



Не забывай о том что мы всегда могли "менять", могли услышав Мир, "познав", раздув горнило своего костра, сей пламени язык взять в руку и отковать...



Отковать его из тех частиц что были скованны до нас,



Мы ж раскуем их в новую культуру. Мы знание откроем Миру.



Сей путь приятен и горяч своим адреналином и птицею души,



летящей над планетой мирной, воюющей за мир в тиши своих радений она заснет и вновь проснется.



И птица вдруг драконом обернется впиваясь в знание сущностью своей,



и гдето дитятко проснется с улыбкой...



Знай так все начнется спустя всего лишь тыщи лет,



Когда ты будешь лишь...ты будешь лишь Драконом,



А что такое он или она другой стих о жизни мага иль волхва.



Black



Слезы темного агата капают кровью на ложе твое..



Ты просто устала - устала от Ада, живущего в нежном сердце твоем



Любить ты желаешь и плачешь украдкой роняя тяжелые слезы на ложе... Прекрасная свежая плоть грешна и безупречна-была ли ты моей-не помню, протрезветь бы...



Трезветь от крови не хочу...Хочу я песни жизни... Любить сражаться умереть и все таки душою быть с Отчизной- Моя душа стенает в подземелье Тьмы, хотя давно живу я свете, мы просто дети Сатаны, мы просто Бога дети.



Я волком не выл, но ты боялась моих клыков хрустальных... которые нежны и дарят смерть...



Всегда ли дарят? Не помню второго случая когда бы кто-то выжил.



Я помню лишь тебя, твой пламень, твой чароит, он всего выше.



Он светом Сатаны теперь горит, но мы не сгораем, любовь объединила наши нити жизни вечной.



Ну что ж наши жизни будут бесконечны и будут пламенеть следы ярких душ в эпохах Тьмы когда невинные созданья Бога, не проклиная Сатаны, поймут и примут дары Тьмы, не плача от потери Света, ведь Все мы Им обречены на знанье его будущей победы,которая не стоит всей цены,хотя слёз наших она стоит!



Я просто сплю и чту Шекспира чье бытие тайна для непосвященных, ненапоённых Светом Знанья, а лишь занудством Сатаны, которые мучают умы в бесплодных бессовских деяниях, что им сей плач,он крик убийцы бывшего, нарекшегося в этой жизни магом, магом светлым, светлым ли...Но безупречным, но мужчиной и с желаньем, желаньем вечным "нежности и ласки" , но в сути это познанья и общенья



стремленье...



Наивное желанье! Как в мире старом так и в новом!



Убийство, власть и ложь по прежнему в цене...



Всегда ли я творить мог, а не рушить: ведь убивал и разрушал я в прошлых жизнях много,кровавая река текла со мною рядом, не за спиною, а просто за рукой, каждое движенье было близко Аду, он улыбаясь, мне Знания дарил убийства новые методы и его смысл, который ускользать тихонько стал в горячую сталь клинка подаренного демоном из Ада-



тот другом стал, он был для глаз и рук услада- он целовал моих врагов как я своими острыми клыками,он добр был конечно не сколь сколь быстр... когда то был- потом перед Добром мы оба врагами стали.



Встать на колени не решился-погиб жестоко, но красиво, я был убит.



Их зеркала лишь многомерные понятья которые увидеть- суть-познать и прогулявшись как то я по Аду решил Я Ангела Святаго напугать, ему клыки и когти я - а он улыбку и знаешь мы даже говорили,



Мы даже что то ели-пили, но жизнь, как он сказал: не интересно только видеть...А надо ли кого то ненавидеть иль помогать ведомому Путём он не сказал, но ржал он громко... У ангелов особый юмор, но пьют как кони... Много гады пьют... Источник постоянно оскудевает как только жажда мучает невинных и пушистых крылатых и прекрасных...



Короче он меня заговорил, не переубеждая отпустил с напутствием: "Пей только из тех рук, которые ты сможешь целовать в любви иль после смерти обладателя напитка" ...

*

Ты не любишь "обид",

но научилась прощать,

ты сильна, сама "любезность",

Всю жизнь ты только берешь,

но как тебе узнать,

кто придет к тебе?...

Мартовский кот

или нежность.

*

Я знал много обид,

Меня пытались ударить,

Был наивен, но друзья как всегда руку помощи дали

и нежно...

Сказали: да, живуч, ты парниша,

Нарвался, беда,

Не надо тебе было влюблятся,

Не надо...

Искать кутермы,

Не надо...

Было чувству отдаваться и

Тогда наверно бури бы этой не было бы!

Но понял одно,- что кроме нашей свободы и света,

Честь и любовь всегда одно из самых крепких рёбр

Жребия-монеты...

Жаренные рёбрышки и милый герой сказки всегда прекрасны!

С пивком, водочкой и женской лаской...

*

Кхм. Мде. Можно и с чем то одним. Правда, правда!!! (c)

Когда вечность пронзит неразрывная память усталости,

И, сквозь свет озаряющий взглядом, век живоости,

Не забудет никто скоротечные блики промёрзлости,

Претворяя всю скупость столетий в немилости.



Мрак увидишь в свету белой скатертью пролитой истины,

Растворяя огранку сознания чистого.

Пролетают по дну великаны с холстами и кистями

И рисуют спросоня, но гордо, неистово.



Раскрыляя потухшую молодость уличной старости,

Ощетинившись, загнанно в угол оскалившись,

Улетучившись запахом тела, ребёнком напакостят

И растают во мне, убежав непокорнейше.



Запрокинув назад струны хриплого тихого голоса,

Я ударю вопросом в зловеще- несбывное пением.

А уставшие руки в два сорванных гением колоса

Кину в вечность немытым недели творением.



Взгляды, полные злостной, колючей и мерзкой застылости,

Обитают на лицах, закованных молотом.

Существуют в жестокой борьбе на краю с неразрывностью

За сгоревшие нити ценой на вес золота.



От беспечности детской до полной в себе бесконечности

Льются струи реки под названием " крайности ".

Позабыты мирами, творящие мысли, немые конечности

От людской ненадежды и лет нераскаяния.

Ровно в полночь слышны стоны

Хоть в округе тишина

Слышны колокола звоны

В небе яркая луна

Солнце светит, но не греет

Ветер воет, но молчит

Окровавленные тени

Появляются в ночи

Ты протягиваешь руки

Я ловлю твой томный взгляд

В той дали не слышны звуки

И деревья не дрожат

Реки кровью наполняя

Ты бежала от себя

В своих жертвах узнавая

То чего вернуть нельзя

Ты хотела вечной жизни

Ты хотела красоты

На невинную девицу

Ты смотрела в высоты

В снег пустую плоть кидала

Выпивала ее кровь

И потом весь день молчала

Ожидая пытки вновь

Не хотела ты синицы

Все ловила журавля

Дни закончила в темнице

В одиночестве томясь

Вскоре смерть тебя настигла

Страшный замок опустел

Плоть твою земля укрыла

И огонь твой опустел

Но невидимая сила

И с портрета грозный взор

Заставляют эти стены

Содрогаться до сих пор

Здесь царит и мгла и холод

Этим миром правит ночь

Утолишь ли свой ты голод,

Моя дьявольская дочь?

Может, потеряв надежду,

Молодость вернуть свою,

Ты ушла так безмятежно

Силу ты утратив всю

Что ж, прости, гадать не стану

Иль была ты или нет

Страх внушая, восклицаю

Твое имя, Эржебет!

Летели птицы серые на юг,

Встречали морячки подруг,

Смеялись в баре проститутки,

Их лапали одни ублюдки.

И все они одно хотели,

Что б птицы больше не летели

Что бы назад не возвращали,

что бы они одни остались.

А птицы эти ангелами были

И души всех людей любили.

И проституток, и ублюдков,

и моряков, и их подруг.

Бездонное небо,

Синие дали,

Яркие звезы

Ночью не спали.

Холодные росы,

Молочный туман...

Неясные тени-

Лишь ночи обман.

Лунной дорожки след на воде,

Где-то встречают рассветы,но где?

Бездонное небо,

Синие дали,

Яркие звезы

Ночью не спали.

Холодные росы,

Молочный туман...

Неясные тени-

Лишь ночи обман.

Лунной дорожки след на воде,

Где-то встречают рассветы,но где?

Другие машины, русские буквы,

За гривну с полтинной счастья глоточек

Три года тянулись – смертельные муки,

Но вот я вернулся детства кусочек



Хранитель души – моя Маяковка,

А счастье так просто – прогулки по парку,

Увидеть Шевченко – мечта идиота,

Упасть на колени у двери театра



Пешком до Дзержинки, оттуда к «Научной»

Ногам не забыть до смерти дороги.

Звон колоколов Успенского звучный

От сердча отгонит былые тревоги



Куски витражей забытых мечтаний

Рисую на стёклах ночного вагона,

Тону в океане воспоминаний…

Мне скоро прощаться с тобой, любимый город.



28.07.2004

Я мечтал в голубой лагуне,

Где, как зубы, коралловость рифов.

И на рифах уснула шхуна,

И кружатся тучи москитов.

Где бурлит перламутрово пена,

Разбиваясь о стены утесов.

Небо там, где необыкновенно,

А на пальмах растут кокосы.

Замереть как-то благовейно.

Там, где тучи царапают горы,..



...А потом зафигачить "Портвейна"

И заесть его помидором.