Винить в разлуке вас не в праве, Мой милый друг. Вчера вы была, а теперь не стало Горячих рук. Винить в разлуке вас не стану – Всё позади: Мы жизнь прожили слишком рано, Как не крути. И сердце ёкает так странно В моей груди, А на столе давно завяли Ваши цветы. В руках лоскутная верёвка Моей судьбы, Её накручиваю ловко На узелки, По узелку на каждый вечер Себе плету. И ожидаю нашей встречи Почти в бреду. Закат ложится вам на плечи, Сквозь пелену. В квартире зажигаю свечи, Но не приду: Останусь тихо у порога Стоять как столб, Следить за вашим взглядом строгим, Не зная слов. А вы утопите в бокале Немую злость. Как видно мы дано завяли, И не срослось. Как видно этой жизни мало Уже для нас, И вы, наверное, услали От моих глаз. Томилина О.А. 24.06.2009
Моя жизнь пополам: манга и журнал "Мурзилка" (с) Sky Trip
[luv u]
До чего же странно и путано: Вновь начинаю жить после точки, С красной строчки, И снова захлёбываюсь минутами, Жгучими, как алкоголь. Жизнь - это паззл, "Собери себя по кусочкам", А боль - это только боль.
Гуляет сама по себе и приходит к нему под утро Она ненавидит кофе, людей и сырость В душе ее снова темно и мутно И знаешь, она ненавидит лживость
По крышам домов, все выше и выше к небу Как будто бы ей не хватает совета Бога Она ненавидит его за слабую веру Которая есть, но мешает ступить с порога
Все ночи гуляет, и милость его не просит Она слишком гордая, -- он это точно знает Шагнет за порог, за порогом слепая гордость Которая, знаешь, при смерти не исчезает
Прекрасные рыбы с синими глазами Рассекают просторы небес. Они тихо полощут свои плавники в облаках И вздыхают о чуде. Прекрасные рыбы с синими глазами Знают забытый город, Они мягко мерцают в тумане его улиц Заслоняя собою дома. Я одна из них. Я одна из них.
Я холодная гладкая рыба Я знаю о чуде творенья. Там, в облаках блуждают икринки, Дети небес – наши дети - Рыбки с серебряным голосом Песни рождественской. Я одна из них, я тихая рыба, Что любит большие пространства, Чья чешуя – сплошь жемчужные капли.
Я не люблю никого. И никем не любима. Я не живу. Не умираю. Не сплю и не слышу. Мы в глубине неба парим, Мы утопаем в пространстве безмолвья Мы – красота, мы – молчания дети. В тайне великой наши печали Радости наши мерцают как звезды. Мы дети небес, что проснулись От звука шагов того, кто пришел в Рождество
В огромном храме, где мерцают свечи Сидят два ангела пьют чай с вареньем. И ночь для них тиха и бесконечна, Один шепнул «А завтра воскресенье». Второй, улыбку обжигая чаем, Сказал лукаво «Надо помолиться, Ведь Бог наш будет зол необычайно, Что пьем чаи мы из святой водицы» А первый грустно «Вот смешные люди, Кого они придумали на небе - Злой старец, что разгневан будет, Коль не падут пред ним малютки на колени»… Вздохнул печально и затеплил свечку, Встал к алтарю и утонул в улыбке. «Отец, зачем они себя калечат, Калечат и не знают об ошибке?… Отец, прошу, позволь я расскажу им, Как просто и прекрасно жить на свете, Зачем они за веру в кровь воюют, Пускай посмотрят, как прекрасны дети! Отец!» Второй крылатый ангел Встал рядом, брата взял за плечи, Щекой к щеке «Прошу, не плачь, не надо… Их не исправить. Раны мы залечим, И каждый умирающий в сраженье За предрассудки про иные храмы, Поймет, что только в истине спасенье, А не в фантазии, что кто-то правый. Поймет, что все кто верят - верят в Бога, Не важны имена и предрассудки И будет ему радость и дорога, А мы ему подарим незабудки… «Ну ты романтик… - Засмеялся первый - Ах, если б так все просто в смерти было… Они же и во тьме за эту веру Цепляются, не видя Бога, с силой. Идут и ищут что-то, уверяют, Что их религия и символ правы, Что лишь их Бог на этом небе правит, Что лишь их вера истинна, и нравы.» «Не надо брат, ведь завтра воскресенье, Не надо, выпей лучше чаю, У Господа здесь завтра день рожденье, Давай споем, он будет рад, я знаю.»
Два ангела любили храмы очень – Каплицы, синагоги и мечети, Два ангела чай пили среди ночи Болтая с Богом обо всем на свете.
Будет буря. С неприятным хрустом будут ломаться кости, будут ломиться в гости твои друзья. Я ставлю на стол коньяк, маньяк уже притаился за дверью, уже задернуты шторы – скоро начнем. Будет буря! Тревожным огнем разгорятся глаза и раскраснеются щеки. Упреки, слезы, намеки. - В бокале яд? Наряд безнадежно испорчен кровавым пятном. Буря! В пальцах осколки окна, сломана шея (или ребро?), ясно только одно – не в этот раз ждать старуху с косой, ты как раз убираешь ружье, снимаешь петлю с шеи, мой хороший, родной! Интересуешься участливо: - Что, дорогая, в следующий раз обязательно будет долго и счастливо? Снова будет буря. Бурые синяки на руках, ком в горле, порезы, на полу пули. Увы и ах - будет буря. Это ничего, дорогой, ничего. Мы еще повоюем.
Падает перец в ладони душистой горошинкой, С неба комочками белыми,тает и плавится. Я разминаю руками холодное крошево, В руки-горчинками, пепел с туманом вплетается.
И засыпает барханами,горькими,терпкими, Кутает,прячет меня за засовы и клеточки. В губы вливает остринки сухие и цепкие, В косы вплетает из инея хрупкие веточки.
Медленно кружатся в воздухе шепот и специи, Щиплет в глазах,на плечах оседают, играются; Рушат каналы моей непокорной Венеции, Словно стекло из Мурано каналы ломаются.
Я закрываю глаза под лавинами снежными, Что посулили корицу,медовые сладости; А за спиной рассыпается белой безбрежностью, Тонкими нитями стужи,запретные пряности.
Скрываю под бинтом гнилую рану, То ли порез, то ли царапина насквозь, Холодным вихрем воду из-под крана Лью на порез, пока с бинтами не срослось. Порез немеет, слезы на глазах, И всё вокруг темнеет чёрной гнилью. Писал поэт, что правды нет в слезах, Есть правда в человеке сильном. Холодным потом капли на губах – Простая истина, так правильно и внятно, Как ритм, размеренный в стихах – Из гроба нет пути обратно. Мы погибаем и живём, Мы гибнем, убивая сами. Как раненое сердце под бинтом, Смываем гниль холодными слезами. Томилина О.А. 04.03.2009
Она ходит по темным комнатам ночью, заваривает свежий чай. Всегда отвечает, что дела отлично и даже очень, и прощается – «не скучай!». Она за старших, уходя, назначает кошек, смотрит свое кино. В кофе сахар кладет что-то около двух ложек и не жалует в нем молоко. Она любит снег и немного грустно. Родилась такая в конце января. В полной своей уверенности, что жить надо с чувством и ни одного дня – зазря! А еще по утрам она медленно шаркает в ванную, щурит по очереди от света не выспавшиеся глаза, улыбается с зубной щеткой во рту и вполне себе благодушно из зеркала пялится на меня.
и вот лучше курите траву, ешьте яблоки и пейте сок (с)
А у нас в кабаре вечерами играют джаз, Наливают в стакан можжевеловый крепкий джин. Джек - мечта каждой девушки, джентльмен, ловелас. Иногда он заходит к нам, чтобы увидеть Джилл. Если верить глазам, Джилл красивая, как цветок, Наш хозяин однажды сравнил ее с мисс Монро. Джек смеется: "Джилл, детка, ты выглядишь на все сто!" "На сто лет или баксов?" - Джилл шуточно кривит рот. Они долго пьют виски, смеются и говорят, И расходятся, каждый - до скорого - по своим. В эти дни Джилли думает: "«Рядом» - от слова «яд»" И снимает улыбку, как клоун смывает грим. Раз в неделю стабильно Джек входит в наш скромный бар, И по залу привычно разносятся шепотки. Между Джеком и Джилл виски с содовой и судьба - Джилл так тонко сработана не для его руки.
и вот лучше курите траву, ешьте яблоки и пейте сок (с)
Свет мой, видишь ли, вот и пришла зима, Это минус - здесь холодно, колко, снежно. Я по-прежнему только учусь быть нежной И совсем не умею сводить с ума, Вышивать на подкорке свои мечты, Так же остро желать тебе снова сниться... Спи, мой светлый, сомкни поскорей ресницы, Может быть, мне сегодня приснишься ты. О тебе, уж прости, не умею без Этой нежности, выношенной под сердцем, Непрерывно танцующим в ритме скерцо, Отбивающим радостный благовест. Напиши мне письмо из декабрьских льдин Ломким почерком - острым и торопливым. Ты один можешь сделать меня счастливой, Напиши мне. И сам уже приходи.
Что же касается войн Алой и Белой Роз, то это были только цветочки. (с) Феликс Кривин
Светоч, носимый под сердцем, Горяч как огненный шар Именуемый Солнцем. Светоч, растущий там с детства, С трудом выживает средь скал Из ничтожных людей. Люди - старательно тушат, Мечтая убить его свет Звенящий во тьме. Больно! Огонь все глуше, Но, все же, не тухнет. Тень - по стене... Светоч, рождается вместе С тобою, да с каждым, Кто человек. Светоч, не знающий мести, Зовется "Надежда"... Светоч померк?