Зарывайся в стопища одеял, уходи из плоскости бытия,
Уходи под воду, заройся в ил, раз не сделаешь мир своим.
Твоим детским ужимкам - не обаять,
твоим страшным кошмарам названье - рать,
Если сходу не вышло себе соврать,
значит пробуешь мир кроить.
А он очень залатан - трещит по швам, у тебя нет паучьих цепучих жвал,
Паутиной б тянулась твоя любовь - ты лечил бы себя собой.
А иначе - эмоции - штиль и шквал,
Ну, сродни, квинтэссенции волшебства.
Облетает слезинок твоих листва,
Вместо этого лучше - пой.
В твоих карих глазах не немой упрёк: мол, меня основательно не сберёг,
и вокруг, оглянись-ка, недобрый враг, - мы герои старинных баллад и саг -
- ты мой камень, - мой сложнозвучащий рок,
нам с тобой запивать самогоном грог,
Я довольно значительно сделать смог,
В этом деле я - царь и маг.
Я тебя поучал, как прощать и сметь, я с тобой на врагов сплёл крутую сеть,
И порой призывали мы тьму и мать, и в наш дом приходила тьма.
- Мы калили железо до цвета "медь",
когда только и может оно гореть.
Я же маг: я умею кроить и петь
и, естественно, - понимать,
- Ты - смеяться над нашей смешной судьбой. Я клянусь, я бы сделал тебя собой,
это ранит сильнее всех дыр от ран, - наш причудливый "светский раут".
Ты ... кроишь и поёшь, то есть, лучше пой,
Лучше будь восхитительной и любой, -
- Ты же маг, значит наше предпоследний бой
превращается
в первый
раунд.