Я забываю писать стихи (не до пороков, а ты - порок).
Образ разобранных городов - переплетения кинолент.
Нас покрывают в три слоя мхи, но ты приходишь на мой порог,
А у меня - не хватает слов, чтобы поднять со своих колен.
Дюжину лет я носил ярмо, не вырываясь (что мне замки?),
Дюжину лет из своих окон я наблюдал лишь изгибы скал. -
- Я был в тюрьме, но что звать тюрьмой, если везде помирать с тоски?
Если в груди угасал огонь, значит на сердце - excess песка. -
- Я и теперь иногда пишу про "каменистую пыль", - в гортань",
Лишь подавляя болезнь (хоть режь, ты у меня вызываешь дрожь).
Я без тебя - только "белый шум". Необъяснимая пустота.
Это на редкость большая брешь. Очень красивая, словно брошь.
Так что попробуешь приходить - я приготовлю "цикута-чай",
Или на сладкое - цианид, или наркотик (чур меня, чур). -
- Ты проживаешь в моей груди без разрешения и ключа.
...Так что мой тост - пить за нас самих.
До посинения.
Я плачУ.