Как только дрогнут маховые перья
Не выдержав стремительного взлёта,
Стряхнут с себя оковы лицемерья
Стервятники высокого полёта.
Закружат, налетят, заломят крылья,
Вопьются в душу острыми когтями,
И ты падёшь, ты снова станешь пылью,
И заскользишь змеёю меж камнями.
Таиться будешь в темноте забвенья,
Шипеть от злости, истекая ядом,
И ждать того, единого, мгновенья,
Когда один из них присядет рядом.
Тугой пружиной выстрелишь навстречу,
Клыки загонишь глубоко, по нёбо,
Благодаря судьбу за эту встречу,
Монетой равной выплатишь за злобу.
И под чужим крылом, тяжёлый, вязкий
Застонет воздух, разрывая тишь.
Паденье навсегда? Нет, это сказки!
Ты твёрдо знаешь - ты опять взлетишь.
Не выдержав стремительного взлёта,
Стряхнут с себя оковы лицемерья
Стервятники высокого полёта.
Закружат, налетят, заломят крылья,
Вопьются в душу острыми когтями,
И ты падёшь, ты снова станешь пылью,
И заскользишь змеёю меж камнями.
Таиться будешь в темноте забвенья,
Шипеть от злости, истекая ядом,
И ждать того, единого, мгновенья,
Когда один из них присядет рядом.
Тугой пружиной выстрелишь навстречу,
Клыки загонишь глубоко, по нёбо,
Благодаря судьбу за эту встречу,
Монетой равной выплатишь за злобу.
И под чужим крылом, тяжёлый, вязкий
Застонет воздух, разрывая тишь.
Паденье навсегда? Нет, это сказки!
Ты твёрдо знаешь - ты опять взлетишь.