Красота сигаретного дыма въется над
столом причудливой паутиной
узора, выдыхаемого из легких,
прокуренных от безделья так,
что попробовать описать картину
их строения было бы не из легких
задач. Рядом с пепельницей лежит
сигаретная пачка и зажигалка;
слякоть возле окурка напоминает
петербургский декабрь: кружит
снежинка, сугробов свалка
неба осколками покрывает
город, мертвое дерево, крыши домов;
кроме снега уже не видно
ничего, все покрыто серым
и мокрым потомком снегов
высоких склонов горы Олимпа,
сверкающей нереально белым...
Но я по эту сторону от зимы, и здесь,
как несказанное "спасибо" гложет
едкий запах сигаретного дыма;
смолоду растранжирил честь,
и уже нет ничего дороже,
чем слякоть с привкусом никотина.