Оттенков у спокойствия существует пусть целый ряд,
Но он, отчаянно нуждаясь в самом теплом с верой в чудеса,
Берет себе за основу синий, как маленький обряд,
Добавляет зеленый и белый – получается бирюза.
Но неспокойно сердце его, шепчет все о бескрайнем,
По закоулкам памяти бродит, собирая на нитку дни,
Пропитанные особым видением и знанием
Полутонов различных и радуги с примесью доброй тоски.
Не хватает тепла, вглядываясь в палитру простую,
Человек мечтает подобрать цвет, чтобы тот развеял хандру,
Берет зеленого цвета баночку полупустую
И смягчает тон, будто туман касается травы поутру.
Кисть его опускается ровно на белоснежный холст,
И мысли замирают, будто смирением вечным объяты,
Рецепт истинного упоения художника прост:
Тон его спокойствия вполне реален – у него цвет мяты.