это когда все пустое и ночи длиннее дня.
это когда все слова превратились в жужжанье пчел.
это когда глаза открываешь для
мутного солнца, но сумерки б предпочел.
глупые письма и глупое небо над
городом серым, забитым камнями до
самого горла, а он захлебывался и рыдал
спрятав у самого сердца синичье гнездо.
пусто и глухо, и тени, и серый вал.
с северной башни виднеется старый дуб.
с южной заброшенный сгнивший морской причал,
память хранящий о поцелуях суденных губ.
выйти на стену и голос сорвать о лед
ветра холодного в крике о прошлом дне.
если память сама во мне не умрет,
я утоплю ее в крови и белом вине.