люди однажды просыпаются одинокими, ищут невидяще тапки, носки, платки
хлопают дверью, шлепают в ванную, пьют бестолково таблетки
сохнут на стуле колготки, родственники боятся, безудержно далеки
люди такие глупые взрослые, такие вечные малые детки.
им всего мало: дисков и телевизоров, кофе, каких-нибудь новостей,
до дрожи в коленях готовы сидеть на балконе, затягиваясь никотином
обнимать друг друга, оставаясь чужими, плеваться ругательствами (скотина,
оставь нас в покое) и могут часами изучать декорацию стен.
но однажды люди просыпаются одинокими, и шаги, которые гулко звучат с утра
ничьи больше, им становится очень холодно, будто отопление с вечера отключили
все у них изнутри: и Синатра, и снег, и ситро, и седые дворники со двора
и в потемках беспомощно ищут розетку, по-другому их не учили
люди умеют петь и змеиную кожу с себя сдирать
готовить уроки и южноамериканский «чили»
но однажды они обнаруживают себя замерзшими, здесь, сегодня
от чего не уйти в кабинку лифта, не спрятаться в водопроводе
не исправить у мастера, и любовью не компенсировать
(алкоголь – еще может быть, чаще всего случается)
и тогда, если люди оказываются сильными,
то у них хоть забыть о холоде получается
(учитывая последние новости о погоде)