Мир спит.

И беспокойного этого сна

тени играются в лунном свете.

Живая луна?

Живая.

Воздух она выдыхает, зевая, -

нам кажется - ветер,

тихо звенит ее слабое сердце,

мы думаем - колокол в церкви.

Как мало мы знаем.

Бездомные кошки

ищут хозяев холодной зимой,

а нет - так смерть свою в подворотне

или хотя бы тепла немножко.

Ты едешь домой.

Ты включил поворотник.

Но, если дома тебя не ждут,

остановись на пятнадцать минут.

Подумай о кошках.

О людях.

О птицах.

О том, что могло же такое случиться, -

в автомобиле ты, как в посуде,

точнее сказать, как в консервной банке,

едешь (плывешь) по лужам из банка,

в банк - из студии.

Что отличает тебя от кошки?

Лишь у нее вместо банка - помойка -

вроде и все.

Кошка веселой бывает тоже,

бывает грустной, а может быть стойкой,

но холод в сердце и у нее.

Остановись.

Но не стой здесь долго.

И не думай здесь о любви.

О любви размышляют дома.

Ей нравятся свечи,

тепло камина,

любовь ненавидит сырость.

Когда ей согреться нечем,

она не найдет причины

стать смыслом этого мира.



А мир погружается в сон.

Город, похожий на колесо,

вертится быстро,

без остановок.

И зажигалка дает только искру...

Ничего нового.

Это всегда так бывало.

И будет.

Завтра звонок телефонный разбудит,

та, что во сне тебя целовала,

уйдет

и имя свое не скажет.

Она приснилась, ее не найдешь,

и не узнаешь даже,

если столкнешься с ней, как в мелодраме...

Может быть, это была твоя мама,

а может быть, леди по имени Смерть.

И кажется, это одно и то же.

Но если захочется умереть -

вспомни про кошек,

бездомных, ненужных,

с голубыми глазами...

И если тебя пригласят на ужин,

скажи, что занят.

Правильно все.

Телефон разбит.

На улицах сотни кошачьих глаз

и глоток, орущих протяжно.

Спи.

Пожалуйста, Ларс.

Мне кажется, это важно.