Хочется верить в то, что все это чудо,
Что на крыльце горит до сих пор огонь.
Я нежно целую холодную твою ладонь.
Мне больше не трудно, правда, не трудно.

Хочется слушать сердце и мысли ветра,
Ждать, когда имя твое в легких сгорит.
Если ты веришь в меня, заговори нас,
Я истрепал последние клочья нервов.

Хочется сдохнуть, сжимая твои колени,
И не молить богов о дне и ночной мгле.
Чувства подобны старой ржавой игле.
Что-то в груди рассыпается или тлеет.

Хочется падать и падать, не подниматься.
Ты это знаешь, и сам ты такой же псих.
Нас, говорят, не вылечить и не спасти...
А кто пытался-то, господи, кто пытался?

Хочется спать и видеть, как жизнь уходит
Из чужих глаз, так несхожих со светом твоих.
Тот, кто создал нас, вряд ли знал, что творил.
Он безответственней всех нас в печальном роде.

Хочется выкурить себя до фильтра и глубже.
Пальцы не обжигают о тонкость чужих вен.
Я ненавижу заученность истины и перемен,
Я презираю тех, кто не смог стать лучше.

Хочется сжаться в комок и разрушить тело,
Это бессмысленно яростью портить плоть.
Нам не повезло, моя нежность, не повезло.
Я признаюсь в этом легко и излишне смело.

Хочется бросить мечтать и надеяться тоже,
Слишком много пустого крушит грудной отдел.
Я не хочу говорить о важности благ и дел,
Я говорю о простом желании злого и ложного.

Хочется выписаться из лечебницы для здоровых,
Мне все равно, что убьет меня в этот раз.
Не поднимай на меня своих темных глаз,
Я слишком устал, чтобы драться сразу с порога.