Милый мой друг, послушай старуху-ведьму,
таких историй осталось не больше трёх.
Я родилась в лесу, не как все дети,
старый медведь меня от лиха берёг.
В первые игры меня увлекала речка,
шумные волны бежали между камней.
К ночи, устав, я в фонарь ставила свечку,
тёплый мох на поляне шептал "иди ко мне..."
В пять лет я смогла залечить первую лапу,
знакомый лис пришёл с разбитой ногой.
Я тогда поклялась никогда не плакать,
пока на тебе смотрит кто-то другой.
читать дальшеВ десять к нашей берлоге пришла впервые
страшная боль: медведь попался в капкан.
Охотник мне стал врагом вовек, и отныне
я стала мстить, шагая по их следам.
Я подчинила себе дикое пламя,
тогда мой лес забыл про пожар и дым.
Человечьи собаки уже не решались лаять,
вдруг учуяв меж камней мои следы.
В пятнадцать я знала, дом мой окутан славой
места зловещего, чёрного, как беда.
Я смеялась, сушила грибы и травы,
и потихоньку училась петь, шить и летать.
Мой дом был прост, но увит по самую крышу
плющем, вьюнками, травами... Весь в цветах.
Ведьмы, мой друг, не те, кто на мётлах свищут,
ведьмы просто из тех, кто не знает страх.
Я не боялась ни тьмы, ни огня, ни боли,
и до людского мнения мне было всё равно.
Лишь бы никто не заставил петь в неволе,
лишь бы никто не тронул лесной покой.
Время бежало, чар становилось больше,
и вот однажды с опушки прислали весть,
что двадцать рыцарей орудия к бою точат,
а люди готовят вилы, и их не счесть...
Я окружила пламенем милую чащу,
спрятав зверей в тайную сеть пещер,
думала: "кто проберётся сквозь дым слепящий?
Кто проведёт сквозь чары своих коней?"
Люди пришли ночью, с запахом зла и пота,
страшным вкусом металла, зверино скалясь, крича.
Я проклинала их, заводила в топи, в болота,
где в тумане для них горела моя свеча.

Мой лес был разбит к рассвету,
растоптан, изранен, пуст.
Метался в панике ветер,
ложился реветь под куст.
Спасённые звери бежали
на поиски новых чащ.
Дрожала в моей печали
огарком с листок свеча.
Я тоже пошла по свету,
став нищенкой в городах.
Теперь за мною по следу
шагал чёрной кошкой страх.
Теперь от меня бежали
все звери и птицы прочь.
Пропахла огнём и сталью
свободная леса дочь.
Горчила вода в ладонях,
Стал волос совсем седым.
Мне снился лесной мой домик,
и таял с утра как дым.
Мне было сто двадцать, знаешь,
когда разошёлся слух
по городу, мол, мешаю
жизни честнЫх старух...
Я тогда просто садик
крошечный завела
из четырёх кадок
да одного ведра.
В них посадила травы,
пару ростков дубов,
словно я вновь училась
веровать в колдовство.

Милый мой друг, послушай,
завтра меня сожгут,
будто бы ведьмы душу
испепелить - к добру.
Только не плачь, не горе,
то что приму с огнём
ужас, который с болью
выжег мой чистый дом.
Может быть шанс вернуться,
есть для такой карги?
Я бы продАла бы душу
за перепев реки.

Ты приходи к помосту,
если увидишь вдруг,
как лист взмывает в воздух,
значит замкнулся круг.