Ничто не страшно. Времени - пять утра,
Сквозняк и бессонница, свойственные хрущёвкам.
Я так неподвижна, что комнаты кобура
Почти убедилась, что никогда не щёлкну.

По старым приметам, датам и проводам
Едва ли понятны возраст и даже имя.
Я - замкнутый круг. Какая теперь беда -
Проймёт меня вдоль или наружу выймет?

Моя двужильная память не ждёт руки.
Не терпит умильных плёночных фотографий.
Я помню солнце, сказки и кулаки,
Шершавый грифель и оплеухи кафеля,

Теперь пробежим пьяные по песку -
И блекнут стёклышки в речке, годами круглы.
Я буду тем, чего почти не могу:
Приду в одиннадцать, высплюсь, поставлюсь в угол -

Я до сих пор рисую неяркий след,
Каким самолеты подчёркивали светило.

Как жаль, что в одно из этих недолгих лет
Ты умер. И больше ничто не происходило.