Возможно, я поседею рано, и стану более зол и груб, и шрам глубокий от рваной раны прошьет лицо от виска до губ. И плечи станут немного шире, запястья более не тонки, да, мне пошло бы носить мундиры, ну а придется лишь пиджаки.
И все же чувства, легки и зыбки, прокрасться смогут ко мне весной, но я забуду свою улыбку, а в позвоночнике - штырь стальной. И пусть луч солнца, родной, как в детстве, скользит по маске лица, лукав, никто не скажет: "Ну наконец-то..." - и не возьмется за мой рукав.

Но будут солнечные полоски на старой улице в майский вечер.
Мир на мгновение станет плоским.
Ты не узнаешь меня при встрече.