= Серая акация Где серая акация моя?
На ней последний лепесток дрожит,
Как в щель от занавесок первый луч
Проникнувший по мертвому лицу...
Мне с детства чужд был ужас темноты,
Но в нашем коридоре место есть,
Где ночью ни из окон, ни из стен
Не виден свет..
И в этой неподдельной слепоте,
Куриной, невесомой, неземной,
Подземной..
Такое удручающее есть,
Что заставляет за стену держаться.
И встать к стене...
Подумайте, я пальцем провожу
И это мне уверенность дает,
Что я еще в своей квартире и
В своем уме.
Я знаю, что ни серых лепестков,
Ни счастья не подарит этот свет,
А только жизнь и только раз один,
Засунет в глотку, выкрикнет: "Живи!" -
И заживешь, как сможешь, как найдешь
И как засунут...
Плеваться можно кровью и стихом:
Смешнее - кровью, траурней - стихом,
А может быть, наоборот - они
Ведь чем-то схожи...
Хотя плевок останется плевком.
В конце концов не стает разбирать
В него вступивший, что там, под ногой:
Слова и рифмы, красные тельца
Или мокрота...
А только чертыхнется и пойдет
Своей дорогой дальше в пустоту,
В глухую неизбежнось, в коридор
Моей квартиры...
Так вот, я говорила (и не раз),
Что умереть не страшно - так и есть.
Подумайте, вам страшно умереть?
Да право слово, страшно умереть?
Конечно же, не страшно умереть.
А умирать?..
последняя строфа - сильно..