4.04.2011
понедельник, 04 апреля 2011
В реальной жизни от прекрасного принца толку никакого. Нужен разбойник с языком без костей. © Морби
Принцессы нынче в грязи, да в потеках (спер)… туши. И ты посиди на диване и просто слушай. Когда-то жил принц, на громадной бесплодной суше, он долго искал ту, что сердце его обслужит. Не просто девицу, особу кровей королевских, с манерами высшего света и взглядом дерзким, но не было пары в богатых цветущих земствах, и принц приуныл, стал капризным и очень мерзким. Но – о чудо! – однажды в ворота замка, постучалась чучундра, отмыли – американка. Уверяла: Принчешца, сама натхуральность! А платье из шелка, хотя и чуть-чуть помшялось. Мы это проверим, – решила маман-королева, как только стемнело к девахе пробралась и смело под двадцать перин запихала горох из посева, а сверху еще тюфяков, чтобы выдалось дело. На утро к принцессе с вопросами: - Как вам спалось? Ничто не болит, о, ужасно наверно пришлось? Деваха в ответ без акцента: ваш сын – просто лось. Подумал, что мне без оплаты! Ха-ха, не сбылось. Не только сейчас все в грязи, да в потеках (спер)… туши, девица ушла, ты еще немного послушай, не каждый каприз в этом мире легко исполним, а слово Принцесса – всего лишь ее псевдоним.
4.04.2011
4.04.2011
воскресенье, 03 апреля 2011
Счастье сопутствует смелым.
Сказки сказками, а я расскажу дружок, как однажды отправился Уильям* в путь.
Так бывает: дорога прожжет висок, и тебе не спрятаться, не свернуть.
Все случилось в один из весенних дней, вдруг запахло медом, сырой листвой,
Уильям взял свой меч, и свою свирель, и пошел в отмеренное судьбой.
Где-то там, теряясь в седых горах, укрываясь взвесью туманных кос,
Распевала песни про облака Бирла** - дочь суровых ветров и гроз;
Вязким золотом свет отражаясь в ней, разливался медью по волосам.
И во век не сыщешь огня теплей, чем мерцанье грусти в её глазах.
Вот прошли недели как Уилл ушел; прячась в дождь в какой-то глухой дыре,
Слушал он, в окрестностях местных гор, говорят, завелся свирепый зверь;
Говорят, он очень силен и дик, восхищает мощь, ужасает рев;
Говорят, кто сможет его убить, принесет из леса большой улов.
Поздно ночью Уильям пошел к реке. Трепетали звезды бросаясь вниз.
Было тихо. Уильяма грозный зверь ужасал чуть больше, чем прелый лист.
Любопытство главный людской порок. Он увидел Бирлу в речной воде.
Шелестел камыш, рокотал порог, а она плела из кувшинок тень.
Сделав шаг вперед, Уилл заметил, там, у воды сидит одиноко смерть.
Прямо в тех камнях, где поет Она, словно древний страж задремал медведь.
Уилл хватет меч!Вот, бери и бей! Взмах рукой...и крик оглашает лес:
- Что же сделал ты? Для тебя то зврь, для меня теперь целый мир исчез.
Что наделал, глупый ты сын людей? - поднимает полные слез глаза...
И в её глазах видит Уилл метель. не горит огонь, не гремит гроза.
Много с той поры он прошел дорог, видел сто чудес, океанов соль,
Только до конца так забыть не смог, взгляд звериных глаз и чужую боль.
Там, в седых горах, от тоски поет Бирла - дочь лесов, косы-словно-медь.
Снится Уиллу ночь,белый снег идет, то ли плачет он, то ли тот медведь.
Уильям* - (герм. имя) переводится как "решительный"
Бирла** - (сканд.имя) "медведица"
Так бывает: дорога прожжет висок, и тебе не спрятаться, не свернуть.
Все случилось в один из весенних дней, вдруг запахло медом, сырой листвой,
Уильям взял свой меч, и свою свирель, и пошел в отмеренное судьбой.
Где-то там, теряясь в седых горах, укрываясь взвесью туманных кос,
Распевала песни про облака Бирла** - дочь суровых ветров и гроз;
Вязким золотом свет отражаясь в ней, разливался медью по волосам.
И во век не сыщешь огня теплей, чем мерцанье грусти в её глазах.
Вот прошли недели как Уилл ушел; прячась в дождь в какой-то глухой дыре,
Слушал он, в окрестностях местных гор, говорят, завелся свирепый зверь;
Говорят, он очень силен и дик, восхищает мощь, ужасает рев;
Говорят, кто сможет его убить, принесет из леса большой улов.
Поздно ночью Уильям пошел к реке. Трепетали звезды бросаясь вниз.
Было тихо. Уильяма грозный зверь ужасал чуть больше, чем прелый лист.
Любопытство главный людской порок. Он увидел Бирлу в речной воде.
Шелестел камыш, рокотал порог, а она плела из кувшинок тень.
Сделав шаг вперед, Уилл заметил, там, у воды сидит одиноко смерть.
Прямо в тех камнях, где поет Она, словно древний страж задремал медведь.
Уилл хватет меч!Вот, бери и бей! Взмах рукой...и крик оглашает лес:
- Что же сделал ты? Для тебя то зврь, для меня теперь целый мир исчез.
Что наделал, глупый ты сын людей? - поднимает полные слез глаза...
И в её глазах видит Уилл метель. не горит огонь, не гремит гроза.
Много с той поры он прошел дорог, видел сто чудес, океанов соль,
Только до конца так забыть не смог, взгляд звериных глаз и чужую боль.
Там, в седых горах, от тоски поет Бирла - дочь лесов, косы-словно-медь.
Снится Уиллу ночь,белый снег идет, то ли плачет он, то ли тот медведь.
Уильям* - (герм. имя) переводится как "решительный"
Бирла** - (сканд.имя) "медведица"
Все будет джаз!
я тебя никогда не растворю в мелких водах,
я тебя никогда не воспою в сладких одах.
я тебя никогда не обрету до конца,
я к тебе не пошлю личного гонца.
я тебе не подарю душевные слова,
я из тебя не сделаю отца.
Я уплыву, песню о тебе спою,
Я подарю тебе свободу свою.
Сама останусь, с дороги собьюсь,
Твоими грехами напьюсь.
Я тебя, я тебя, я тебя, я тебя…
я, я, я от тебя, для тебя…
я тебя никогда не воспою в сладких одах.
я тебя никогда не обрету до конца,
я к тебе не пошлю личного гонца.
я тебе не подарю душевные слова,
я из тебя не сделаю отца.
Я уплыву, песню о тебе спою,
Я подарю тебе свободу свою.
Сама останусь, с дороги собьюсь,
Твоими грехами напьюсь.
Я тебя, я тебя, я тебя, я тебя…
я, я, я от тебя, для тебя…
Ни одного приличного слова
В бедной моей голове;
Встанешь с колен, приходится снова
Вяло отдаться судьбе.
Рву паутину липких объятий,
Следом исчезнет и страх,
Мне остается только сказать ей:
- А не пошла бы ты на х..?
В бедной моей голове;
Встанешь с колен, приходится снова
Вяло отдаться судьбе.
Рву паутину липких объятий,
Следом исчезнет и страх,
Мне остается только сказать ей:
- А не пошла бы ты на х..?
the mask i polished in the evening by the morning looks like shit
я вообще научилась буквам не доверять.
буквы несложно взять и в слова собрать,
кинуть в кого-нибудь и посмотреть потом,
что же случится с невзрачным его лицом,
если разбить о него пару сотен фраз,
пару признаний, может быть, и рассказ,
или слова о твоей безграничной любви,
бей же словами и лучше в глаза смотри.
множество слов в меня люди пытались швырять,
я их ловила, старалась их удержать,
помнить о них и хранить, как швейцарский банк
крепко хранит сбережения его трудяг.
тысячи слов летели в меня опять,
сколько же нужно сил, чтобы их собрать?
я терпеливо укладывала на дно,
сердца кричащего, кажется, моего.
кончилось все совсем перед рождеством,
кто-то меня разобрал на куски потом.
я попросила хотя бы меня собрать,
но пара слов - и я не могу кричать.
долго я мучилась, не понимала, зачем
все это было со мной, если было ничем
долго пыталась слова от души оторвать,
но научилась буквам не доверять.
буквы несложно взять и в слова собрать,
кинуть в кого-нибудь и посмотреть потом,
что же случится с невзрачным его лицом,
если разбить о него пару сотен фраз,
пару признаний, может быть, и рассказ,
или слова о твоей безграничной любви,
бей же словами и лучше в глаза смотри.
множество слов в меня люди пытались швырять,
я их ловила, старалась их удержать,
помнить о них и хранить, как швейцарский банк
крепко хранит сбережения его трудяг.
тысячи слов летели в меня опять,
сколько же нужно сил, чтобы их собрать?
я терпеливо укладывала на дно,
сердца кричащего, кажется, моего.
кончилось все совсем перед рождеством,
кто-то меня разобрал на куски потом.
я попросила хотя бы меня собрать,
но пара слов - и я не могу кричать.
долго я мучилась, не понимала, зачем
все это было со мной, если было ничем
долго пыталась слова от души оторвать,
но научилась буквам не доверять.
суббота, 02 апреля 2011
Не в том беда, что авторов несет, а в том беда, куда их всех заносит.
Драгон Эйджем навеяно
Битва - это в нас навсегда.
Если бьётся в груди вода, тонут звёзды на дне морском - то о ком мне жалеть, о ком?
Каждый жертва и каждый плут, не сдаётся, коль сброшен вниз. Мы встаём и идём сквозь мглу, наши цели - не наш каприз. Нам придумали слово "долг" и швырнули с ним на войну выбирать из гиганстких зол, выдавая за пряник кнут.
"Будь спокойнее и добрей, - улыбается мне сестра. - Ты же можешь спасти, согреть (без остатка сама сгореть)". Брат, дежурящий у костра, усмехнётся, но промолчит. Друг же скажет: "Тебе решать. Вот от жизни моей ключи, вот в ладонях моя душа. Ты сильнее, ну что ж, веди и историю создавай". Эта вера - всегда в кредит, мне б поверить, что я права, мне б поверить, как все они, что есть выбор у нас ещё.
А пока же горят огни и дорога легка, как шёлк, так, что кажется: неспроста, дальше тьма или пустота?
Дальше смерть поджидает нас, мы же вечность как с ней на "ты".
... Если кончится вдруг война, на полях расцветут цветы, мы исчезнем за битвой вслед? Или выберем новый путь? (раствориться в теченье лет, превратиться в глупцов, толпу; вместо войн - ряд кабацких драк, пять истерик и пьяный бред).
Но пока есть тепло костра, мы не можем здесь умереть.
Да, мы движемся в никуда, только если пришла беда, если смерть идёт по пятам, расчертив небеса дождём -
Позовите.
И мы придём.
Битва - это в нас навсегда.
Если бьётся в груди вода, тонут звёзды на дне морском - то о ком мне жалеть, о ком?
Каждый жертва и каждый плут, не сдаётся, коль сброшен вниз. Мы встаём и идём сквозь мглу, наши цели - не наш каприз. Нам придумали слово "долг" и швырнули с ним на войну выбирать из гиганстких зол, выдавая за пряник кнут.
"Будь спокойнее и добрей, - улыбается мне сестра. - Ты же можешь спасти, согреть (без остатка сама сгореть)". Брат, дежурящий у костра, усмехнётся, но промолчит. Друг же скажет: "Тебе решать. Вот от жизни моей ключи, вот в ладонях моя душа. Ты сильнее, ну что ж, веди и историю создавай". Эта вера - всегда в кредит, мне б поверить, что я права, мне б поверить, как все они, что есть выбор у нас ещё.
А пока же горят огни и дорога легка, как шёлк, так, что кажется: неспроста, дальше тьма или пустота?
Дальше смерть поджидает нас, мы же вечность как с ней на "ты".
... Если кончится вдруг война, на полях расцветут цветы, мы исчезнем за битвой вслед? Или выберем новый путь? (раствориться в теченье лет, превратиться в глупцов, толпу; вместо войн - ряд кабацких драк, пять истерик и пьяный бред).
Но пока есть тепло костра, мы не можем здесь умереть.
Да, мы движемся в никуда, только если пришла беда, если смерть идёт по пятам, расчертив небеса дождём -
Позовите.
И мы придём.
ЛЮБОВЬ ТВОРИТЬ НЕОБХОДИМОСТЬ
Женщины – это ангелы, но когда им обламывают крылья, им приходится летать на метле!
Истории известно много случаев, когда женщины, которых при жизни
признавали ведьмами, позднее причисляли к лику святых. Так Жанна д Арк
(«Орлеанская дева») была осуждена как ведьма и сожжена на костре, а
спустя несколько столетий католическая церковь объявила её святой и
канонизировала.
Что может сделать женщину святой?
Почему святых среди женщин меньше, чем среди мужчин?
В чём святость женщины?
читать дальше
ЧТО ТАКОЕ, ПО ВАШЕМУ МНЕНИЮ, СВЯТОСТЬ?
© Николай Кофырин – Новая Русская Литература – http://www.nikolaykofyrin.ru
"Он мой хвост, а я его котенок" (c) Котенок Гав
Мы верим в солнечную даль,
Что будет ждать за поворотом,
И чтоб прильнуть к ее красотам
Нам ничего порой не жаль.
Нас встретит сказочный причал,
И плеск волны печально-нежный,
И океан такой безбрежный,
Что нас покорно ожидал.
Ведь чтоб узреть свои мечты,
Нам нужно просто присмотреться
И протянуть на берег детства
Беспечной памяти мосты.
Что будет ждать за поворотом,
И чтоб прильнуть к ее красотам
Нам ничего порой не жаль.
Нас встретит сказочный причал,
И плеск волны печально-нежный,
И океан такой безбрежный,
Что нас покорно ожидал.
Ведь чтоб узреть свои мечты,
Нам нужно просто присмотреться
И протянуть на берег детства
Беспечной памяти мосты.
пятница, 01 апреля 2011
до утра остается дважды по полчаса
Ты знаешь, мне кажется, ветер заносит снегом не только местность, но и календари,
Иначе как объяснить, что сугробы не только на улице, но и во мне, внутри,
Ночами я слышу - поверишь, нет ли? - как матерится дворник внутри грудной клетки,
И чувствую как лопатой ржавой он царапает тонкие стенки, ломает во мне ветки...
Ты знаешь - так надо.
Ты знаешь, мне кажется, что это чертово солнце больше не хочет показывать мне себя,
Скрывается, как преступник, как будто шпион, за которым неотступно следят,
Возможно, восходит - и сразу скрывается за горизонт, его выносит проклятый циклон,
Он окружает, заносит снегом и ослепляет меня, накрывая со всех четырех сторон,
Ты знаешь...
Ты знаешь, мне кажется, всему этому есть одна простая причина, и причина эта - в тебе,
Как и в том, что я вечно немного простужен, немного в депрессии, с простудой на губе,
Вечно рыскаю, как ищейка, словно поиск утраченного "я" - моя новая специальность,
При этом, естественно, теряю свою реальность, феноменальность, надеюсь лишь на случайность
И на тебя.
Иначе как объяснить, что сугробы не только на улице, но и во мне, внутри,
Ночами я слышу - поверишь, нет ли? - как матерится дворник внутри грудной клетки,
И чувствую как лопатой ржавой он царапает тонкие стенки, ломает во мне ветки...
Ты знаешь - так надо.
Ты знаешь, мне кажется, что это чертово солнце больше не хочет показывать мне себя,
Скрывается, как преступник, как будто шпион, за которым неотступно следят,
Возможно, восходит - и сразу скрывается за горизонт, его выносит проклятый циклон,
Он окружает, заносит снегом и ослепляет меня, накрывая со всех четырех сторон,
Ты знаешь...
Ты знаешь, мне кажется, всему этому есть одна простая причина, и причина эта - в тебе,
Как и в том, что я вечно немного простужен, немного в депрессии, с простудой на губе,
Вечно рыскаю, как ищейка, словно поиск утраченного "я" - моя новая специальность,
При этом, естественно, теряю свою реальность, феноменальность, надеюсь лишь на случайность
И на тебя.
Она танцует, а не всё остальное
Как у царевны чертоги белы, да, белы, ровно крылья лебяжьи,
Будто пруды отражают полы с витражей голубые пейзажи.
У царевны во дворце
Ночевало солонце,
Ночевало, почивало,
С утра укочевало.
Как у царевны одежды красны, да, красны, будто зорьки румянец,
В одном рукаве сидят песни грустны, да упрятан в ином жаркий танец.
У царевны во обед
Сидел месяц - древний дед,
Как сидел он, всё гундел он,
Да вдвое похудел он.
Как у царевны косы темны, да, темны, словно зимние ночи,
Губы смешливы да очи сумны, непонятно, кричит аль хохочет.
У царевны в сундуке
Сапоги на каблуке,
Как наденешь, так запляшешь,
Да ведьму перепляшешь.
Как у царевны чертоги белы, да, белы, будто белые кости...
Будто пруды отражают полы с витражей голубые пейзажи.
У царевны во дворце
Ночевало солонце,
Ночевало, почивало,
С утра укочевало.
Как у царевны одежды красны, да, красны, будто зорьки румянец,
В одном рукаве сидят песни грустны, да упрятан в ином жаркий танец.
У царевны во обед
Сидел месяц - древний дед,
Как сидел он, всё гундел он,
Да вдвое похудел он.
Как у царевны косы темны, да, темны, словно зимние ночи,
Губы смешливы да очи сумны, непонятно, кричит аль хохочет.
У царевны в сундуке
Сапоги на каблуке,
Как наденешь, так запляшешь,
Да ведьму перепляшешь.
Как у царевны чертоги белы, да, белы, будто белые кости...
любовь не ищет своего
Моментальный снимок №7
Я состою из дыма и тумана.
Я ветра опасаюсь непрестанно.
Так зыбко и темно! Безумно пресно!..
Дальнейшее, увы, мне неизвестно.
Причина ли ли запреты и экраны,
Иль сети из речей самообманных -
Мне чужда жизнь что N-ска, что Парижа.
Я вне её. И я её не вижу.
Я состою из дыма и тумана.
Я ветра опасаюсь непрестанно.
Так зыбко и темно! Безумно пресно!..
Дальнейшее, увы, мне неизвестно.
Причина ли ли запреты и экраны,
Иль сети из речей самообманных -
Мне чужда жизнь что N-ска, что Парижа.
Я вне её. И я её не вижу.
02.01.08.
Planet Earth is blue and there's nothing I can do
Господи, каюсь, как же смешат меня
Юные циники, хватившие по верхам!
Двадцатилетние лорды, и каждый - каменный,
Каждый второй - мизантроп, каждый третий - хам.
Каждый - крутой боец, Властелин в зародыше,
Каждый не верит в любовь и плюет на смерть,
Кутается в пальто, словно в плащ поношенный.
Ясное дело, дерзок и крайне смел.
Схватишь за горло, в косяк такого впечатаешь,
А у него-то в глазищах вселенский страх.
Смотришь - и брови домиком (замечательно),
"Мамочка!" - вопль выдохся на губах.
Выпустишь - и дрожит, и стоит-качается,
После расправится - и опалит огнем.
...Слава те, Господи, что шелуха стирается.
Слава Тебе, что подлинное при нем.
Юные циники, хватившие по верхам!
Двадцатилетние лорды, и каждый - каменный,
Каждый второй - мизантроп, каждый третий - хам.
Каждый - крутой боец, Властелин в зародыше,
Каждый не верит в любовь и плюет на смерть,
Кутается в пальто, словно в плащ поношенный.
Ясное дело, дерзок и крайне смел.
Схватишь за горло, в косяк такого впечатаешь,
А у него-то в глазищах вселенский страх.
Смотришь - и брови домиком (замечательно),
"Мамочка!" - вопль выдохся на губах.
Выпустишь - и дрожит, и стоит-качается,
После расправится - и опалит огнем.
...Слава те, Господи, что шелуха стирается.
Слава Тебе, что подлинное при нем.
Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира. © Е.Лукин
Я надел свою руку в перчатку
С орфографьей знакомый едва,
И души роковую повадку
Самзабвенно опубликовал,
Испытавший в сердцах фортепьяно,
Уж чем есть на поета похож.
…Ах, не трожьте меня, критиканы,
И полемика тоже не трожь!..
Я лишь рад незнакомому другу:
Написавши, что стих мой – зачот,
Он обрёл мою правую руку,
И ответный респект обретёт.
На таланта поклонников будет
У меня, у него, у руки...
… И не надо завидывать, люди,
Что кроплю я такие стехи!..
С орфографьей знакомый едва,
И души роковую повадку
Самзабвенно опубликовал,
Испытавший в сердцах фортепьяно,
Уж чем есть на поета похож.
…Ах, не трожьте меня, критиканы,
И полемика тоже не трожь!..
Я лишь рад незнакомому другу:
Написавши, что стих мой – зачот,
Он обрёл мою правую руку,
И ответный респект обретёт.
На таланта поклонников будет
У меня, у него, у руки...
… И не надо завидывать, люди,
Что кроплю я такие стехи!..
Или ты смеешься над жизнью, или жизнь смеется над тобой.
Приходит время когда человек кидает камни в воду,
Камни, когда-то вынесенные волнами на берег,
Рассчитывает себя и других, чтобы определить кто водит
Этот круг, чтобы определить кто сильнее.
Доказать себе и другим, что его ничего не берет,
Что бы не случилось, он выше, сильнее, он сумеет
Остановиться даже когда… Но это пока ниибет,
Этого не будет, именно с ним не будет. Май рдеет.
Приходит время и слабые выбывают из игры_по_правилам,
Стреляют в себя или других, точно как в русской рулетке:
Один пистолет, один барабан, одна пуля.
Мажут, дырявят стены, простреливают дурь в чужих телах.
Бывшие хорошие добрые детки. Время – начало июля.
Чуток чуткости. Здесь такое нынче не в моде,
Другие тенденции и типажи, иные модели, - иная вера.
Если кто-то выдал на руки шанс поиграть – он на взводе,
У него такая же ломка, поиск адреналина, незнание меры.
Скука, скука… Суки, цацки, гнутые пальцы, ебать и ебаться,
И теряться, теряться… Пережили тех, слабых. Всё зря.
Разучились смеяться, научились желать и драться.
Осталось пережить желания. Время – конец октября.
Ломит виски, пальцы, вены горят похлеще синего огня,
Очередная затяжка, укурка иллюзиями, но уже не в кайф.
Желания ломают волю, Воля орет «Бляяяяяяяяяяяяя,
Как ты мог, как посмел проебать себя?»
Выбывали слабые, оставляя тех, кто еще слабее. Конец декабря.
Post scriptum поздно хлебать баржоми, нет воли, нет сил.
Тех кто еще остался уже не спасает ничего, их нет.
Только кучка плоти, привязанная к кровати.
Длинный рукав рубахи висит плетью.
Чтобы кто-то вспомнил как начиналось распределение «крутых» ролей.
Определение вожаков, игры даже не с серебром, - с медью
Которые начинались ни с чего и намедни.
Кто теперь здесь сильнее, когда выжили всех?
Кто-то придет их навестить, кому-то просто необходимо жалеть,
У жалельщика нынче весна, а для горе_играющих времени больше нет.
Камни, когда-то вынесенные волнами на берег,
Рассчитывает себя и других, чтобы определить кто водит
Этот круг, чтобы определить кто сильнее.
Доказать себе и другим, что его ничего не берет,
Что бы не случилось, он выше, сильнее, он сумеет
Остановиться даже когда… Но это пока ниибет,
Этого не будет, именно с ним не будет. Май рдеет.
Приходит время и слабые выбывают из игры_по_правилам,
Стреляют в себя или других, точно как в русской рулетке:
Один пистолет, один барабан, одна пуля.
Мажут, дырявят стены, простреливают дурь в чужих телах.
Бывшие хорошие добрые детки. Время – начало июля.
Чуток чуткости. Здесь такое нынче не в моде,
Другие тенденции и типажи, иные модели, - иная вера.
Если кто-то выдал на руки шанс поиграть – он на взводе,
У него такая же ломка, поиск адреналина, незнание меры.
Скука, скука… Суки, цацки, гнутые пальцы, ебать и ебаться,
И теряться, теряться… Пережили тех, слабых. Всё зря.
Разучились смеяться, научились желать и драться.
Осталось пережить желания. Время – конец октября.
Ломит виски, пальцы, вены горят похлеще синего огня,
Очередная затяжка, укурка иллюзиями, но уже не в кайф.
Желания ломают волю, Воля орет «Бляяяяяяяяяяяяя,
Как ты мог, как посмел проебать себя?»
Выбывали слабые, оставляя тех, кто еще слабее. Конец декабря.
Post scriptum поздно хлебать баржоми, нет воли, нет сил.
Тех кто еще остался уже не спасает ничего, их нет.
Только кучка плоти, привязанная к кровати.
Длинный рукав рубахи висит плетью.
Чтобы кто-то вспомнил как начиналось распределение «крутых» ролей.
Определение вожаков, игры даже не с серебром, - с медью
Которые начинались ни с чего и намедни.
Кто теперь здесь сильнее, когда выжили всех?
Кто-то придет их навестить, кому-то просто необходимо жалеть,
У жалельщика нынче весна, а для горе_играющих времени больше нет.
У всякой эпохи свои задачи, и их решение обеспечивает прогресс человечества. - Г. Гейне
Их так много, что мне кажется я – одна.
Ни одного контакта, с которым хотелось бы потрепаться.
А за окном сносит башню котам весна,
Что даже мне приходится с кошачий породой считаться.
А за окном чуть теплее, чем было вчера,
Что даже солнечный зайчик прыгает по новой книжке,
А я опять мечтаю о тебе с самого утра,
О таком родном и умудрённом жизнью мальчишке.
Их так много кругом, но мне не надо слов,
Ведь скоро аська закричит своё победноё «о-ой!»
«Доброй ночи, солнце моё! И сладких снов!»
«И тебе удачного дня, мой лю… то есть мой дорогой!»
Ни одного контакта, с которым хотелось бы потрепаться.
А за окном сносит башню котам весна,
Что даже мне приходится с кошачий породой считаться.
А за окном чуть теплее, чем было вчера,
Что даже солнечный зайчик прыгает по новой книжке,
А я опять мечтаю о тебе с самого утра,
О таком родном и умудрённом жизнью мальчишке.
Их так много кругом, но мне не надо слов,
Ведь скоро аська закричит своё победноё «о-ой!»
«Доброй ночи, солнце моё! И сладких снов!»
«И тебе удачного дня, мой лю… то есть мой дорогой!»
Мы не добрые, мы - светлые. (с)
Только представь:
Запах сирени, танцующий возле юношей с бледной кожей,
Рыжие коты, полосатые кошки,
Выглядывающие из окон,
Девушки, у которых отливает золотом каждый локон,
Предрассветная свежесть города,
Комок в горле,
Мешающий говорить о неважном,
Туман, сочащийся под одежду и внутрь замочных скважин,
Улитки, к утру покидающие свой панцирь,
Пыльца на пальцах
И люди, каждую ночь считающие до ста,
Чтобы не просыпаться.
Запах сирени, танцующий возле юношей с бледной кожей,
Рыжие коты, полосатые кошки,
Выглядывающие из окон,
Девушки, у которых отливает золотом каждый локон,
Предрассветная свежесть города,
Комок в горле,
Мешающий говорить о неважном,
Туман, сочащийся под одежду и внутрь замочных скважин,
Улитки, к утру покидающие свой панцирь,
Пыльца на пальцах
И люди, каждую ночь считающие до ста,
Чтобы не просыпаться.
Пользователь Moro Midstoker самостоятельно удалил дневник www.diary.ru/~midnighta ,который будет храниться на сервере в закрытом состоянии 15 дней.
Чувства спрячем в карманах,
С лиц сотрем улыбки.
Любовь нам снится в кошмарах -
Цветной, но пустой фальшивкой.
Красным накрасим губки,
Стянем прически в шпильки.
Не скажем "Алло" в трубку…
Мы - скрытой боли копилки.
С лиц сотрем улыбки.
Любовь нам снится в кошмарах -
Цветной, но пустой фальшивкой.
Красным накрасим губки,
Стянем прически в шпильки.
Не скажем "Алло" в трубку…
Мы - скрытой боли копилки.
o Пресвятая.Скумбрия! o ~|~ Эйхе ~|~
Вижу тебя порою - на дайри, в квипе.
Только к чему навязываться, быть лишней?
Словно глоток воды день январский выпит,
Привкус оставив мерзнущих пьяных вишен.
Я набираю что-то, опять стираю-
Не потому, что робость мешает, что ты.
Просто с тобой столкнулись, увы, лишь краем.
То, что внутри круги - не твоя забота.
Я набираю мысли, слова, как бусы.
Рваная нитка мечет по полу бисер.
Без адресата письма - наверно, грустно.
Только мне легче после таких вот писем.
Только к чему навязываться, быть лишней?
Словно глоток воды день январский выпит,
Привкус оставив мерзнущих пьяных вишен.
Я набираю что-то, опять стираю-
Не потому, что робость мешает, что ты.
Просто с тобой столкнулись, увы, лишь краем.
То, что внутри круги - не твоя забота.
Я набираю мысли, слова, как бусы.
Рваная нитка мечет по полу бисер.
Без адресата письма - наверно, грустно.
Только мне легче после таких вот писем.
Это, верно, не лучший мир, но и я посчастливей многих: у меня нет стрелы. Есть желание стать стрелой.
Спящий ребёнок это не только мило,но и НАКОНЕЦ - ТО!:))))
Пришествию в мою жизнь безалкогольного пива посвящается.
Балансируя на грани
Между "можно" и "хочу",
Я всё чаще выбираю
Вместо SEX поход к врачу.
Сердце колет,не играя,
Чтоб не сдохнуть невзначай,
Я всё чаще выбираю
Вместо DRUGS зелёный чай.
Мне здорОво и тоскливо,
Я почти с ума сошёл.
Не забудь зайти за пивом,
Будем делать ROCK'N'ROLL
))
картинГО
Балансируя на грани
Между "можно" и "хочу",
Я всё чаще выбираю
Вместо SEX поход к врачу.
Сердце колет,не играя,
Чтоб не сдохнуть невзначай,
Я всё чаще выбираю
Вместо DRUGS зелёный чай.
Мне здорОво и тоскливо,
Я почти с ума сошёл.
Не забудь зайти за пивом,
Будем делать ROCK'N'ROLL

картинГО