17:36

Те двери скрывают минувшие дни, однако ключи не найти.
Пока я блуждал по вчерашним мирам,ты ждал меня здесь, взаперти.
Жесток был художник, когда мне отдал заказанный мною портрет:

"Вы сами хотели, чтоб был, как живой...Живее не видывал свет.
Он будет стареть вместе с вами, шутить,рыдать под молитвы дождей
Он будет навстречу бросаться и ждать. Он станет Вам ближе людей.
Коснитесь его, он ответит теплом,и взглядом поймает ваш взгляд..."

Художник не лгал: на портрете ожил мой, смертью украденный, брат.
Не веря, мне смотрит в глаза со стены,что встретились вновь, наконец.
И тоже расплакался, точно, как я,мой, павший на фронте, близнец.
----
Художник оставил зеркальную гладь,осколок,холодный, как смерть.
Но, если прижаться ладонью к стеклу,оно начинает теплеть...

(с) Deacon

@темы: Жизненное, Настроение, Стихи

повесились друг на друге
Ничего романтичного — в смежной квартир морг,
за окном кислородные пальцы зажмут курок
или пустятся плавать по стенам, как водная зыбь,
оставляя сведённые в линии борозды…
Не забыть до утра, даже если не доживёшь.
По проулкам скользит такси, мясорубя дождь.

То ли голос шумит, то ли ветер смеётся так,
катафалками серыми мимо ползут облака
не боясь потеряться и вылиться ливнем вниз,
то ли голос шумит, то ли ветер срывает в визг—
облака, сиречь небо, не твердь, но особый наст,
как нельзя нам понять их, так им не понять и нас.

И тропинками воздуха свежесть, как лёгкий сон
подступает к кустарнику, сдунув с ветвей песок,
но качнётся трава, не понять—то ли спи, то ли сгинь,
оставляя для взгляда лишь сдунутые пески,
и над стягами рощ, обдираемых словно кость,
как закатная поросль, вспыхнет земная ось.

Словно влагою вздох, темнотою наполнен глаз,
только память срывает с пейзажа привычный пласт
и скользит по домам, словно палец о край листа,
обрываясь в конце на изъеденных тьмой местах,
где в конце, словно в венах сидит, разрываясь, тромб
горизонта, не линией — сгустками катакомб.

Тишина не отсутствие звука, но звук иной
и скользит, что твой взгляд по Садовой и по Сенной,
только двери закроются и разведут мосты,
тишина: переулки с домами и без пусты,
тишина не имеет ни стыков, ни хрупких тел,
и они не преграда, как тьма—тишина везде.

Перед городом ставлю деревню, но может так
извиваться проспект, превращаясь в тракт,
где застыв в темноте упыри терпеливо ждут,
чтобы кровь вырывать, заскучавшему миражу
всё равно, но не больше чем кукла—ни мёртв, ни жив,
да и ночью мы все не более чем миражи.

И скользит силуэт, извивается, словно кнут,
приковав не глаза и не мозг, но меня к окну,
и пространство вещами заполнено, как комод,
силуэт, извиваясь, проходит дорогу вброд
через просеку зданий, не ведать в какую щель—
пустота безгранична, но только здесь мир вещей.

Это так безразлично, но плавно скользит рука,
и на улице, вытянув кости, как истукан
появляется дождь с ниоткуда упав, как бог,
ничего романтичного, в смежной квартире морг,
в смежных улицах—время, не время, хотя бы часть,
забывая каноны, давно утекло за час.

Я тыщу планов отложу На завтра. Ничего не поздно. Мой гроб ещё шумит в лесу. Он — дерево, Он нянчит гнезда. © Франтишек Грубин
Вьётся ниткою птичья трель,
Мы сидим у реки, у кромки…
…Я хочу… не тебя – в постель,
Я хочу от тебя ребёнка…


А над нами – небесный свод
Простирается от и до…
… Мы с тобою продолжим род,
Мы с тобою совьём гнездо.

Я подставлю тебе плечо –
Обопрись на него! Смелей!
Сердце замерло… Горячо…
Я тебя назову своей…

Я всё выдержу! Я смогу!
Просто встань за моей спиной…

…Здесь спокойно, на берегу.
Только ветер шумит листвой…

…Я уже не хочу терять
То, что всё ещё не моё.
Ты со мною – жена и мать…
Мне бы на руки только взять
Наше общее…свет…дитё…


…Слышишь, там, вдалеке, свирель
Всё о чём-то поёт негромко?
… Я хочу… не тебя – в постель,
Я хочу от тебя ребёнка…

___________

За вдохновение спасибо  Нуремхет.... :pink:

@темы: Жизненное, Стихи

19:09

Удушье - это всего лишь слово
И этим проигрывает всем моим вздохам,
Но я начинаю истерично барахтаться,
Когда не могу насытить кровь кислородом.

Не смотря на то, что это глупая выдумка,
Кости брошены и все уже завертелось;
Я явлюсь с той же болью, с какой и исчезну,
В промежутке ища, куда мне все-таки деться.

Каждая попытка начать жить заново,
Рвануть к свету, к самому главному
Начнется с трудом и закончится скверно
Свистком, ожидаемым до начала забега.

Клеточки под ногами и надпись "финишь".
Зачем вообще задумываться о смерти,
Как ты отреагируешь, когда вновь увидишь,
Фотографию, где мы еще дети?

Порвешь на кусочки или примешь за зеркало
И начнешь играть солнечным зайчиком,
Но, когда я в следующий нагну тебя раком,
Помни, я остался тем же маленьким мальчиком,

Держащим в руках шарик воздушный,
Смотрящим уверенно на душный город;
Зачем мне вообще иметь паспорт собственный,
Когда он есть у отца,
Но если я все-таки отдельная гранула, то на страшном суде буду все отрицать.

@темы: Будни, Стихи

17:07

I'm that monster in the mirror.
Я не верю в красную нить судьбы, и дожди, идущие в январе.
В горле комом горькое - ''если бы''. Если бы ты только была моей.
Если бы я родился в надцатый век, времена королей и железных лат,
Я бы вызвал на бой весь проклятый свет, небеса и землю, Эдем и ад.
Ты смогла бы верить моим стихам, и словам, что кровью звенят в ушах, -
''Я тебя никому никогда не отдам'', и ''ты знаешь, чертовски болит душа''.
Я рожден в двадцать первый, усталый век. У меня - сквозная дыра в груди.
Я не вижу цветов и огней во сне, только белую пудру сухой пурги.
Снег скрипит под ногами, мой Север тих. И неважно, сколько вокруг дорог,
Мне суметь бы только одну найти, ту, что выведет прямо на твой порог.
Всё в тебе неуместно, но так легко. Льется теплая медь золотистых кос.
Мне бы только коснуться тебя рукой, и у ног свернуться, как верный пес.
Ты из солнца, и кажется, из песка, сплетена из тонких, звенящих струн,
Поднебесных гор и прибрежных скал, сизокрылых и яснооких лун.
Всё во мне - это иней, сырой туман, сотни книжных страниц и табачный дым.
Я не знал, что такое - сходить с ума. Я не знал - это значит, я был пустым.
В твоих венах - живая драконья кровь, а во мне - металлический серый сплав.
Тот, на небе, кто раздает любовь, в этот раз ошибся, так был не прав.
Я не верю в сказки, не верю в сны, мы с тобой из разных земных широт.
Я не видел крыльев цветной весны, всё во мне - это ломкий и колкий лед.
Только в руку врезается красная нить. Двадцать третье холодное января.
Это бред. И такого не может быть. Но на землю падают капли дождя.

@темы: Любовь, Стихи

Мой огонь горит на семи ветрах.
Давно настала ночь, часы устали бить,
Две старые свечи покорно догорали...
Я в комнате пустой вино пытаюсь пить,
В нем правду до меня не раз уже искали.

Сгустился мрак вокруг - одна свеча горит,
Тяжелые часы, что жизни счет ведут,
Секунд дальнейший ход не стали говорить.
И тишина гласит: сейчас сюда войдут.

Тихонько скрипнув, дверь сдалась чужой руке,
Впуская в сонный дом непрошеного Гостя.
Неспешно он идет - глаза привыкли к мгле
(Вот-вот предложит вновь сыграть - как раньше - в кости.)

Но нет... не предложил. Гость молча сел за стол
И вперил в меня взгляд горящих черных глаз.
Не изменился он:
Все тот же черный плащ, ложащийся на пол;
Поднятый воротник и скупость первых фраз...

Ночной Гость никогда шляпу не снимал,
В ней прятал тайны он, чтоб кто-то их узнал...
Пусть время не бежит, но я молчать устал:
"Зачем приходишь ты? Никто тебя не звал!"

Как кнут звучал вопрос - лишь рассмеялся Гость,
Откуда не возьмись вдруг появилась трость:
Ее в руках вертеть в беседе он любил.
Подняв горящий взор, мой Гость заговорил:

"Меня ты не зовешь уж очень много лет,
Забыл ты об одном: я знаю твой секрет.
Пусть времени назад теперь не повернешь,
Запомни навсегда: ты без меня умрешь".

И грянула в тот миг за окнами гроза.
Исчез мой Гость в ночи, оставив чуть дыша
Весь век свой вспоминать горящие глаза,
Их не забыть никак: они - моя душа!..

@темы: Лирика, Стихи, Творчество

14:12

Закрыв глаза, ты расскажи об этом:
Как ослепительна громада ночи,
На фреске неба звезды мироточат,
И истекают заповедным светом.
Ты расскажи, как оседлавши ветер,
Душа твоя, летя в хвосте кометы,
Натягивала призрачные вожжи…

Но ты не любитель болтать.
Я тоже.

А я бы рассказала о дорогах,
Струящихся по склонам и предгорьям,
И уходящих к северному взморью,
И в городах, разнузданных и строгих,
Сливающихся, словно бы в камланьи.
Там ветер шепчет сладкие признанья,
Луна как бубен из оленьей кожи…

Но ты не любитель слушать.
И я тоже.

@темы: Стихи

23:09

Я колода карт пересчитанная, мной теперь можно играть.
Мы не идеальны, но такими нас создал бог,
Такими раскрасил, пусть в шутку, но предрешил
Только друг другу каждой острой гранью души,
Каждой частичкой, деленной на тлен и боль.
Накрепко, сука, сшил.

Будем же смелыми, словно смерть это не для нас,
Словно дети под древом жизни, испившие его сок.
Смерть косит траву острой своей косой,
Знает о нас лишь то, что ей нужно знать
И пророчит нам вечный сон.

В нашем небе горит ровно две тысячи звезд.
Это мало, любимая вечность, но сколько есть.
Я останусь с тобой, только если однажды здесь
Ты поведаешь мне впервые совсем всерьез
Хоть одну, но благую весть.

В твоем сердце осколки, в моем зародился мир.
Что нам делать со всем этим счастием на износ?
В каждой чаше с горячей кровью найдется дно.
Если бог нас нарочно бескрайними сотворил,
Как сумеешь прожить одной?

Вот наш путь, он усеян костями и гулок мглой.
Вот твердиня, что станет из дома для нас тюрьмой.
Вот венец, что станет тебе и упряжью, и ярмом.
Колет в сердце надежда ржавой стальной иглой,
Но ты шепчешь упрямо: "Мой."

Секундомер
Взгляни в темноту моих влажных собачьих глаз.
Я отдал бы все, чтобы просто суметь сказать,
Что ты - мой единственный бог, мой последний шанс...
Я - нем. И поэтому молча смотрю в глаза.

Гляди, как в больших зрачках отразится ночь!
Мне больше не страшно промчаться сквозь ураган,
Я стану безжалостно острым, как кухонный нож,
Лишь вытяни руку и мне укажи врага.

Крылатые обезьяны, оскалив пасть,
Смеясь и толкаясь, пусть прячутся в темноте.
Ведомый твоей рукой, обагренный всласть,
Я буду сражаться так, как всегда хотел.

Я буду сражаться с Господом, с Сатаной,
И хриплым надорванным голосом звать ветра.
В зубах, для тебя всех ведьм принесу, до одной,
Чтоб ты, ничего не боясь, спала до утра.

Тогда я прижму к тебе теплый усталый бок -
Ворчать в тишину, пока моя леди спит.
Я отдал бы, слышишь? Я отдал бы все, если б мог!
Моя ненаглядная, милая Элли Смит.

2011 г.



Илл.  Iver N.

@темы: стихи, аивер

дикий котанчик
Три сестры прелестные жили у реки,
Три сестры-красавицы жили на горе.
Да кормить их матушке стало не с руки -
И решила замуж та выдать дочерей.

А прекрасна первая, что твоя заря.
Волосы до пояса, крестик меж грудей.
Хочет выдать матушка дочку за царя,
Князь подземный сватался - дьявол Асмодей.

А вторая - бабочка, ветер в голове,
Может выйти из дому и забыть ключи.
Отправляет матушка дочку в медный век,
Чтобы там с кем по сердцу брак и заключить.

Третья - больно гордая, смотрит свысока.
Но и ей быт девичий слишком скучен уж.
И ее сосватала мать за паренька,
За Ивана, что уж там... славный будет муж.

читать дальше

Мазохизм — извращение, которое заключается в причинении боли себе, хотя для этого гораздо лучше подходят другие.(с)
Одною темною дождливой грязной ночью,
Раздался резко крик истошный, но мужской.
Там в подворотне на коленях ползал, точно,
Пропитанный мочой и страхом, и тоской
Мужчина жалкий, толстый, не красивый.
Весь сморщенный от страха, вони и стыда,
И плакал, и стонал он, что есть силы,
Предчувствуя приход стыдливого конца.
Кряхтел и путался в словах, и умолял,
Намокли брюки, волосы, рубашка.
Он в луже на коленях ползал и рыдал,
А мимо пробегала вшивая дворняжка.
читать дальше

@темы: Жизненное, Стихи

20:34

Над опьяненной, вздувшейся рекой
Нависло небо многотонной глыбой.
Войдешь в ту реку, жалкий и нагой,
И вспомнишь... что всегда был рыбой

@темы: Стихи

Я тыщу планов отложу На завтра. Ничего не поздно. Мой гроб ещё шумит в лесу. Он — дерево, Он нянчит гнезда. © Франтишек Грубин
Их было трое…
Не друзья, не братья, друг с другом, может, и не знакомы.
С одной мечтой на троих – «Летать бы!». Да, вот и всё. И ни мысли кроме…
Их было трое…
Асфальт расписан под звёзды детской ещё рукою. И каждой звёздочкой – выстрел, выстрел… По цели – небу. Оно живое…
Их было трое…

Вот три студента – на разных улицах, в разных странах. Три самодура – весёлых, странных, чьи души небом, шутя, задеты, как будто струны… Звени, гитара! Да будет жизнь и – да будет пища! Для тех, кто сердце всё звёздам дарит, а после – бредит и спит на парах, и что-то ищет… всё что-то ищет…

Их было трое…

Один был празден… Стал трюкачом, беспардонно-ловким… Не долго жил – подвела страховка. Полёт – последний! – был так прекрасен! Свистящий вздох, купол цирка рдяный, и затаивший дыханье зритель… А после тело – сплошная рана… Молитва к звёздам: «Меня возьмите!»…

Второй – учёный. Летать учился, себе железные сделав крылья. Мотор горячий как сердце бился, а в сердце – словно в моторе, сила была большая. И над полями летел, и весь растворялся в ветре… Но было: буря, и молний пламя… Не рассчитал, заблудился в метрах… И завертело его крылатку, сожгло разрядом, швырнуло оземь. И хлам обугленный – всмятку, всмятку…а пепел тела доселе носят

ветра…

А третий? Летал, конечно! Без крыльев, с крыльями, как угодно. Он был всесильным бесплотным нечто, как небо – солнечным и холодным, он был повсюду, он видел больше, чем просто – небо, чем просто – звёзды…
Он был небесным, живым – до дрожи…

…А после умер…от передоза…

Мечты сбываются, что тут скажешь. Мечтать… Понятное и простое…
Мечтать приятно. Забавно даже.
Мечтать не вредно.

…Их было трое…

@темы: Стихи

дикий котанчик
После разгрома фашистской Германии наука попробовала забыть об арийцах, как о страшном сне разума. Сейчас, по прошествии более полувека, стало ясно, что такой подход — другая крайность, что древние племена отнюдь не виноваты, что их доблесть и слава стали разменной монетой в руках агрессивных политиков.
© Игорь Коломийцев, «Тайны великой Скифии»


Дышало солнце зноем, пели птицы,
Коней вела вперед степная рать…
Кто мы такие, чтобы вас стыдиться?
Кто мы такие, чтоб вас презирать?

И мерный стук копыт, не умолкая,
Сливался с песней ветра и колес…
Кто были те из нас, что вас ругали?
Кому вас обесславить удалось?

В одеждах красных да в ладьях прощальных,
С багряной краской-охрой на плечах…
Кто были те, что вас не защищали,
Кто просто соглашался и молчал?

Вас помнят глина, бронза, медь и камень,
И только людям память не нужна.
Кто были те, что, морщась, избегали
Упоминать о ваших именах?

В песке горячем да в пыли кровавой –
Обломки копий, стрелы и ножи…
Кто были те… а впрочем, вряд ли право
Бесславить предков кто-то заслужил.

Секундомер
Пой, танцуй и сходи с ума, дорогой подросток,
Пусть тебе уже так за двадцать, что жилы рвутся.
Пусть ледок под тобою хрусток, прикид - небросок,
Пусть ты пишешь и умираешь, а все смеются.
Это дар твой, радар твой, гроб из дубовых досок,
Солнце в донышках мисок, личное злое чудце.

Пой, покуда хватает бычки, не тянет в спячку,
Блюз дороже бабла, любовь выбивает почву;
Пой, покуда умеешь быть солнечным и бродячим,
Не ведёшься на дачку и хлопковую сорочку.
Помни: ты покупал у Бога себя на сдачу,
Вместо банки "хуча", и притом же еще в рассрочку.

Он попросит тебя назад же, тариф всё тот же,
Пару лет еще только - и снова пойдешь в продажи.
Так что пой им, голубчик, будь обожженной кожей,
Успевай отскрести их лица от ржи и сажи.
Пой сейчас. Потому что с небес опрокинут ковшик -
Зашипишь и потухнешь. И не заметишь даже.

2012 г.



Илл. Iver N.

@темы: стихи, аивер

12:51

Карма в кигуруми
Самые страшные вещи происходят в моей голове
Когда голоса извне начинают твердить о том
Что со мной не так, что мне надо делать
Куда бежать
За что хвататься
Кому поклоняться и чего избегать.
В моей голове целый хор
Вот начальник твердит про план, а вот маман
Утверждает, что этот кусок пирога был лишним
Я и так не так чтобы очень стройна
А бывшие сравнивают меня со своими бывшими
Вот эта была юна и хороша собой
А ты…. Нет, ты не герой наших
Эротических фантазий
Бабушка сообщает о том
Что я ни о чем, как ни крути
Карьеры не сделать до 45
Ни мне, ни моему потомству
И все они враз, одновременно
Загружают меня не постепенно
А целиком.
И этот дурдом в голове
С самого детства
Вот бы здорово было, чтобы это вдруг прекратилось
Но я знаю один верный способ
Как закрыть эти рты
Правда, он несколько кардинален
Наверное, никто не поймет
Моего желания
Снести себе полбашки
Нехитрым заклинанием:
Дробовик в рот.

@темы: Будни, Я

Секундомер
Ледяные сугробы скребут каблук,
Поезда издевательски медлят бег.
В самом горле, уродуя чистый звук,
Поселился едкий московский снег.
Я - простая химия рук и нот.
Рассчитать несложно, освоить - блажь,
Но сочится криком пустой блокнот
На косые стрелки чернильных мачт.
Брызжет солнце, расплавленной бронзой, вниз,
Из страниц высекает полки слов...
У меня целый ворох таких страниц,
Но это никого еще не спасло.
Из груди бессовестно выдрать клок
Проще, чем поднять себя в десять утра.

Но в пустом блокноте живет Бог.
И это - главная из возможных правд.

2013 г.



Фото:  Iver N.

@темы: стихи, аивер

02:04

Знает автор лишь только один, где у сказки (счастливый?) конец, ну а ты здесь лишь Шут, лишь Глупец, но она вся-тебе, погляди.
Пусть она тебя лечит, калечит, взрывает,
Я больше не причем.
Незачем укрывать плащом,
Дарить ключи от таверны или от рая.



Кошка и ведьма- как тебя угораздило?
Меня полагалось как минимум дважды сжечь,
Или по крайней мере в кустах залечь,
Достать дробовик - и чтобы распидорасило.

Мой инквизитор милый, мой рыцарь сломанный,
Я наигралась в игрушки твои, довольно,
Можно, конечно, как в детстве, сжав зубы:" Не больно!"
Пусть, как из мишки, сыплется смех соломою.

Можно, конечно, польстится на безымянное
Знать, что в антракте дам еще будет парочка,
(Пить втихаря коньяк в одного не марочный,
На стену лезть, сердечко топить оловянное.)

Но королевой не стать, ни хозяйкой, ни матерью
Быть чем-то сбоку, удобным, подушкой диванною,
Даже не кружкой любимой, скорее стеклянною
Той, что гостям выставляют на столик без скатерти.

Только , мне кажется, я заслужила чуть большего,
Теплой защиты, надежности, нежности, верности,
Я заслужила Дома, в котором, как в крепости.
Я заслужила не быть в этом городе брошенной.

ПС. Очень личное, слишком фактологическое, но почему-то хотелось поделится.

@темы: Любовь, Настроение, Я

Одно неосторожное движение - и ты розенриттер. (с)
Мне снилось, что закат сгорел дотла,
рассеявшись как пыль в высоких травах,
а скорченная временем ветла
тянула руки к старой переправе.
Река плевалась пеной и песком,
бранясь, рыча на перекатах глухо,
пока над окровавленным виском
вилась кругом назойливая муха.

...Темнеющая широта пуста,
ни времени, ни месяца, ни даты...
Я думаю - в Раю нужны солдаты.
Иначе Бог, конечно, бы не стал
так многих вырывать из эшелонов,
когда отдан приказ примкнуть штыки,
когда от холодеющей реки
идут в атаку синие колонны.
И... Это здесь конечно не при чем,
но я почти возненавидел лето.
Оно играло солнечным лучом,
блестя на офицерских эполетах
и колких брызгах рдеющей воды.
И крошево свинцовое косило
последние стрелковые ряды
с языческой отчаянною силой.
Господь, да сбережет нас от беды...

Но я не поручусь, что было так -
глаза щипали пот и кровь из раны.
И сбившись, замолчали барабаны,
охрипнув в бесполезности атак.
А гром артиллерийских канонад
и кашляющий лай английских ружей,
пьянили, и пожалуй что не хуже
испанского дешевого вина.

И вырванный из стройного каре -
я ухмыльнулся небу грязной маской.
А смерть - она была почти прекрасна.
Мне снилось, что закат тогда горел.

Секундомер
Лето кипит глинтвейном и звездопадом,
Плевать, что вчера вынимали из швов льдинки.
Горстка выживших хвастает рваными зимними ранами,
Просыпаясь уже отогревшимися и дикими.

Молодые соседи исходят любовными песнями,
Забирается в голову тёплый вечерний сплин.
А ты считаешь изгибы большой винтовой лестницы
И холодные ноги в косую ступень вросли.

Здесь повсюду бушует вздорная буря города,
Телефон разрывается, глухо стучит в висках,
А ты застыл на месте. И память вцепилась в горло так,
Что короткие хрипы катятся изо рта.

У кого-то в кармане ключи монотонно звякнут,
Скрипнет дверь, из прихожей дохнет сигаретной горечью.

"Мы прекрасно сыграли с вами в последнем акте.
Уходите. Большое спасибо.

Спектакль окончен."

2013 г.



Фото:  Iver N.

@темы: аивер, Стихи