Кругом одни засранцы, включая Гильденстерна с Розенкранцем.
Так и кончится, друг мой, к этому и придет:
я приеду сюда на какой-нибудь Новый Год
(непременно елки, и апельсины, и вьюга),
на какой-нибудь площади, где гуляет народ,
мы столкнемся - и не узнаем друг друга.
Ах, мой друг, какая обыденная зима.
"После любви" - это грустный длинный роман.
Это жизнь, состоящая из послелюбовий.
После бара, держась за стеночку, по домам,
и чего же боле.
На морозе видно далеко-далеко вперед
в новую жизнь, в какой-нибудь новый год,
выйдешь пьяный на улицу - что там дальше, весна ли?
А какое наутро похмелье башку дерет -
мы с тобой иначе бы
не узнали.
я приеду сюда на какой-нибудь Новый Год
(непременно елки, и апельсины, и вьюга),
на какой-нибудь площади, где гуляет народ,
мы столкнемся - и не узнаем друг друга.
Ах, мой друг, какая обыденная зима.
"После любви" - это грустный длинный роман.
Это жизнь, состоящая из послелюбовий.
После бара, держась за стеночку, по домам,
и чего же боле.
На морозе видно далеко-далеко вперед
в новую жизнь, в какой-нибудь новый год,
выйдешь пьяный на улицу - что там дальше, весна ли?
А какое наутро похмелье башку дерет -
мы с тобой иначе бы
не узнали.