Дети. Мы дети. Мы всегда дети. Переставая быть детьми, становимся инвалидами...
Дождь приближается, тихо по крышам шурша,
Ангелы времени медленно падают ввысь.
А на сыром тротуаре осталась душа,
Та, что ещё слишком верит в фальшивую жизнь.
Плач саксофона страданья небес охладит,
Капли дождя обратятся в прозрачный янтарь.
Тело в земле, но в груди как-то странно болит,
Будто на сердце стенает жестокий январь..
А в небесах плачет флейта и пение лир...
Мир затеряется в звуках слепого дождя..
Только к дождю не приставлен навек поводырь...
Песню святую слепец будет петь для тебя.
Слушай же истину между безрадостных строк,
Слушай, пойми, подпевай, чтобы лучше понять.
Дождь временами - воспитанный жизнью пророк...
Внемли ему, тебе всё-таки есть что терять.
Дождь удаляется тихо по крышам шурша...
Ангелы времени медленно падают ввысь...
А на сыром тратуаре осталась душа...
Та, что по прежнему верит в фальшивую жизнь.
Ангелы времени медленно падают ввысь.
А на сыром тротуаре осталась душа,
Та, что ещё слишком верит в фальшивую жизнь.
Плач саксофона страданья небес охладит,
Капли дождя обратятся в прозрачный янтарь.
Тело в земле, но в груди как-то странно болит,
Будто на сердце стенает жестокий январь..
А в небесах плачет флейта и пение лир...
Мир затеряется в звуках слепого дождя..
Только к дождю не приставлен навек поводырь...
Песню святую слепец будет петь для тебя.
Слушай же истину между безрадостных строк,
Слушай, пойми, подпевай, чтобы лучше понять.
Дождь временами - воспитанный жизнью пророк...
Внемли ему, тебе всё-таки есть что терять.
Дождь удаляется тихо по крышам шурша...
Ангелы времени медленно падают ввысь...
А на сыром тратуаре осталась душа...
Та, что по прежнему верит в фальшивую жизнь.