Все заметано, схвачено, факты за факты цепляются, и стекает по стеклам сыростью свежей память. Люди - разные, серые и не очень, - бегают, суетятся, маятся.
Я молчу. Мне уже все равно, и во мне ничего уже не исправить.

Ты цепляешься клешнями. Впитываешь и впитываешься, будто мыло на ссохшейся коже, белыми тонкими линиями. Перекраиваешь, переучиваешь, перевоспитываешься.
На пороге не стой. Уходи. Только зря унижаешься, милая.
Только зря ты пытаешься чувства в глазах моих выцырапать и до мерзостей опускаешься, даже не вызывая жалости. Мне тебя не вырвать из сердца, не выкричать и не выплакать.Мне в тебе не выискать прежней легкости, нежной радости. Мне не сложно камнем подле стоять и выслушивать, только я тебе не родной уже, душу мне не выворачивай. Обещаю тебе настоящего, чистого, лучшего, и такого, как ты - у которого сметано, схвачено. И не надо спрашивать, почему и как и за что же кара небесная. Ты хорошая, сносная, милая, только не для моих плечей. Я тебя любил без лжи и теперь не люблю по-честному.

Я тебя не простил. Оставайся теперь ничьей.