Бойся осени.

Ибо она придет.

Ибо она найдет,

чем здесь еще поживиться.

Я обернулся в простыни,

надеясь в ней раствориться,

но она просто ждала,

пока я открою рот,

а после нашла меня

по звуку моего крика.

Я должен был все понять,

еще когда ты ушла...

а мне было так же дико,

как пишут об этом в книгах,

и боль, что ты разбудила,

лишь осень унять смогла

своим языком в чернике,

руками с запахом мыла,

дыханьем сырой листвы...

Да, ты меня не любила.

Но я не просил любви.



Листая ее рассказ,

я словно читал деревья,

те листья, что прочитал,

бросая на землю нервно,

как будто есть лишь сейчас

на то, чтобы все осмыслить.

И тихо она порой

заглядывала мне в мысли,

и слов неумолчный рой

летал над осенним лесом.

Я вызубрил свой урок -

весь в листьях, как в желтой прессе,

сломал я свое перо.



И вот, о тебе в последний

раз, и опять неровно,

пародией на небрежность,

претензией на очищение,

бессмысленно и бескровно,

снимая с себя одежды

ответственности за слово.

Я просто устал бояться

осени моей жизни,

но ты все же бойся,

ибо

она научилась смеяться

и стала опасно смелой

и непохожей на осень,

скорее - на свет в туннеле.