Это, верно, не лучший мир, но и я посчастливей многих: у меня нет стрелы. Есть желание стать стрелой.
… И неважно, как долго стучит в груди
камертон, как и раньше задетый твоим плечом,
взглядом, голосом и обрывками неушедшего.
Я всегда поражалась, как «приходи»
оборачивается вдруг вывернутым плащом,
разноликостью потерявшего и нашедшего,
но теряться не хочется. Лишнее –
когда выкинуть проще, чем перекроить себя,
чем принять то, что есть, запомнить, чего не будет; а
ты не лишний – моё недоличное,
но с которым так мало, почти ничего нельзя.
… это проще ведь чувствовать, чем переводить в слова.
камертон, как и раньше задетый твоим плечом,
взглядом, голосом и обрывками неушедшего.
Я всегда поражалась, как «приходи»
оборачивается вдруг вывернутым плащом,
разноликостью потерявшего и нашедшего,
но теряться не хочется. Лишнее –
когда выкинуть проще, чем перекроить себя,
чем принять то, что есть, запомнить, чего не будет; а
ты не лишний – моё недоличное,
но с которым так мало, почти ничего нельзя.
… это проще ведь чувствовать, чем переводить в слова.