Planet Earth is blue and there's nothing I can do
Что тебе до слов моих - ничего.
Что тебе до снов моих - ничего.
Что ни вечер, вспоминаю тебя.
Что тебе до чувств моих - ничего...
Уходили больше года тому,
В желтых листьях затихал четкий шаг,
Я оставил дом - его защищать,
А другой пришел тебя утешать.
Что ему до наших клятв - ничего,
Что ему чужая жизнь - ничего,
И о совести и чести, видать,
Этот малый не слыхал ничего.
На границе степь да степь, словно стол,
Только ветры ковыли теребят
За родную землю здесь обычно стоят,
Только я стою здесь лишь за тебя...
Что он может дать тебе? Ничего!
Что он знает о тебе? Ничего!
Почему же снова письма к другим
Прилетают, только мне - ничего?
Степь раскрыла все цветы по весне,
И одни белы, как жемчуг в косе,
Лепестки других красны, и на них
Не заметна кровь убитых друзей.
Только знай, что я вернусь - ничего!
Я не сдамся смерти здесь - ничего!
Только если все же в битве убьют,
Неужели скажешь ты: ничего?..
Что тебе до снов моих - ничего.
Что ни вечер, вспоминаю тебя.
Что тебе до чувств моих - ничего...
Уходили больше года тому,
В желтых листьях затихал четкий шаг,
Я оставил дом - его защищать,
А другой пришел тебя утешать.
Что ему до наших клятв - ничего,
Что ему чужая жизнь - ничего,
И о совести и чести, видать,
Этот малый не слыхал ничего.
На границе степь да степь, словно стол,
Только ветры ковыли теребят
За родную землю здесь обычно стоят,
Только я стою здесь лишь за тебя...
Что он может дать тебе? Ничего!
Что он знает о тебе? Ничего!
Почему же снова письма к другим
Прилетают, только мне - ничего?
Степь раскрыла все цветы по весне,
И одни белы, как жемчуг в косе,
Лепестки других красны, и на них
Не заметна кровь убитых друзей.
Только знай, что я вернусь - ничего!
Я не сдамся смерти здесь - ничего!
Только если все же в битве убьют,
Неужели скажешь ты: ничего?..