Красота сигаретного дыма въется над

столом причудливой паутиной

узора, выдыхаемого из легких,

прокуренных от безделья так,

что попробовать описать картину

их строения было бы не из легких



задач. Рядом с пепельницей лежит

сигаретная пачка и зажигалка;

слякоть возле окурка напоминает

петербургский декабрь: кружит

снежинка, сугробов свалка

неба осколками покрывает



город, мертвое дерево, крыши домов;

кроме снега уже не видно

ничего, все покрыто серым

и мокрым потомком снегов

высоких склонов горы Олимпа,

сверкающей нереально белым...



Но я по эту сторону от зимы, и здесь,

как несказанное "спасибо" гложет

едкий запах сигаретного дыма;

смолоду растранжирил честь,

и уже нет ничего дороже,

чем слякоть с привкусом никотина.