Мне двадцать лет. Я почти хомяк – глупая жертва быта. Сплю на залеженных простынях, в темном и позабытом мрачном углу, и скребусь впотьмах от несвоей печали. Пробую крылья на взлет и взмах, и повожу плечами. Я по карманам ищу ключи к сотне замочных скважин. Кто-то в закрытую дверь стучит – он мне безумно важен. Мне этот кто-то шептал сквозь дверь, что я еще живая – он снял мне звезды мечты моей прямо с рогов трамвая. Помню, мне было почти что семь, маленький первоклашек – я так хотела поймать их все, и положить в кармашек. Хвастаться в школе, что у меня есть золотые искры. Но они так высоко горят, и затухают быстро…
Вот повернулся последний ключ, Кто-то там за порогом. Воздух так холоден и колюч, скованна сном дорога. Ветер толкается мне в крыло, словно лобастой кошкой. Кто-то зовет меня в серебро с лунной алмазной крошкой.
Чертов будильник расколет ночь как топором полено. Он гонит вновь сновиденья прочь, злобно и неизменно. Кран мне холодным плеснет в лицо, муж мне оставил завтрак, ноги и сердце полны свинцом – так наступает завтра. Вроде бы все на своих местах, время возни с делами – только в кармане лежит звезда и испускает пламя. Шепчет – «Танцуй – впереди рассвет, брось свой хомячий ящик. Помни, тебе всего двадцать лет, легкой и настоящей».
Ветер холодную взвесь несет – я выхожу навстречу. Кто-то, спасибо тебе за все. И заходи под вечер.