Том живет один, не любит весну и вишню,
Больно сладок вкус: уж лучше зима и лето,
Том живет в своей квартире как будто лишний,
Он привык носить пальто и читать газеты.

Том живет один, он верный любитель джаза,
Он не пьет ни квас, ни кофе, ни лимонады,
Том домой придет под вечер, ложится сразу,
Засыпает как в объятиях у наяды.

Том живет один, работает годы в фирме,
Любит слушать звук старинного граммофона,
...А потом к нему явились, как в странном фильме,
Старый Бог и два его озорных грифона.

Старый Бог миры мешает в хозяйской чашке:
"Мел и глина, что по-твоему будет лучше?".
А грифоны никому не дают поблажки -
Остается лишь гадать на кофейной гуще.

Том ведет их в парк - попробуй, останься дома! -
Старый Бог с улыбкой легкой встречает вечер,
А грифоны шустро рыщут в древесных кронах -
"Им бы что на ужин?" - сыплют листву на плечи.

Том устал совсем: забот - уж куда бы деться? -
Старый Бог пьет кофе, звери жуют отчеты.
Он успел уж с ними, как то ни странно, спеться:
"Пусть еще побудут, может быть, до субботы".

Том бежит домой - мелькают деревьев кроны -
Обещал мосты - грифонам, а Богу - крыши.
А из дома - джаз, восторженный крик грифонов,
И еще вдруг запах - старый орех и вишня,

А потом весна, прозрачной неспешной дланью
Накрывает Тома, вдруг заползает в уши,
Мир несется озорною искристой ланью
И смеется, наступая подчас на лужи.

Том идет гулять - теперь он в маршрутах профи,
А за ним плывет звук старого граммофона.
Старый Бог не отстает, допивает кофе,
Позади бегут с урчанием два грифона.