мальчик никто никому ничего не должен.
нынче ноябрь, он цепляет на шторы "дождик",
серебристые нити, как будто бы скоро праздник.
мальчик никто бродит по улицам праздно
до самого вечера, а затем в заброшенном здании
городской больницы на прокуренном грязном матрасе
он вдыхает зелёный дым, ощущая себя раздавленным.
но какая разница, кто его нынче трахнет.
какая разница. он привычно ерошит волосы,
привычно смотрит в пустой оконный проём
и лениво думает: "сволочи. люди сволочи.
мир - дерьмо, как я рад, что родился в нём."
мальчик никто таскает с собой рюкзак,
где между презервативов и леденцов
болтается плеер, дневник и крепкий коньяк,
перелитый в бутылку от "колы". в конце концов,
мальчик никто сам себе выбрал имя,
сам себе выбрал правило жить без правил.
условно взрослые, живущие рядом с ним,
удобную ложь его принимают за правду,
условно взрослые не ломают его игру,
берут его деньги и без стука не входят в комнату,
и с ними он никогда не бывает груб.
а что происходит под одеялом скомканным
ночью - это, в общем, не их печаль.
он пишет слова, чтобы можно было молчать
о самом главном, о чем никогда ни с кем:
ему двадцать восемь. он одинок. совсем.