Вот такая я -
неприкаянная.
Как захочется, нарекай меня.
Так по белой ткани
ласковыми руками
вышивают иголочкой - вот, тоненькая такая,
водят ею, острою, ледяной -
не робей, родной.
Назови меня,
назови, чтоб меня признали,
чтоб узнали, вспомнили, не прогнали,
приютили, как за каменною стеной.
Вот же я,
стою пред тобой нагая.
Нарекай меня, нарекай меня,
нарекай.
Так червонцы на монетном дворе чеканят,
так стальной резец кромсает упрямый камень;
упадёт искра - топчи её сапогами,
из меня меня - высекай.
Господи, ну куда я сгожусь - такая?
Разорви меня, крои меня по лекалам,
нарекай меня,
нарекай меня...
Не тяни.
Так стояла я - беспомощная такая,
Так шептала, прячась в яблоневой тени.
И упало яблочко с зардевшимися боками,
покатилось
да к ногам моим приласкалось,
да и замерло у матушки под руками,
будто было к ним привязано
нитями.
И притихла я, травинкою поникая,
к старой яблоньке сироткою приникая,
и ютились малы детки её в листве.
Господи, в кого я пошла - такая?
Господи, куда я сгожусь - такая?
Я - пустоцвет...