Два солнца погасших глаза твои, мой господин,
В них Тьма опочила змеей ядовитою истин,
И страх пустоты – беспощадный надежд ассасин –
Давно уже правит в душе по ним горькую тризну.
И гонит по памяти-степи века-табуны,
Что топчут путь к прошлому в слитном, стремительном беге,
К обрыву забвенья жестокое время зимы
По вехам кровавым на льдисто сверкающем снеге...
А трон твой как прежде высок и к подножью его
Карающей волею Неба приходят безумцы
(В сравненьи со светом их глаз солнца свет изнемог)
С оружием новым и в ржавых доспехах презумпций.
Но вот среди прочих, быть может, найдется один,
Незыблемость догмы который признает ошибкой -
Победу добудет в бою Света сей паладин...
...И, вставши за троном, к нему Тьма склонится с улыбкой:
"Два солнца погасших глаза твои, мой господин..."