Мой любимый Али-т-Тайиб аль-Мутаннаби



КАСЫДА НОЧИ

...Ночи плащ, луной заплатан, вскользь струится по халату,

с сада мрак взимает плату скорбной тишиной —



в нетерпении, в смятеньи меж деревьев бродят тени,

и увенчано растенье бабочкой ночной...



Что нам снится? Что нам мнится? Грезы смутной вереницей

проплывают по страницам книги бытия,



чтобы в будущем продлиться, запрокидывая лица

к ослепительным жар-птицам... До чего смешно! —



сны считая просто снами, в мире, созданном не нами,

гордо называть лгунами тех, кто не ослеп,



кто впивает чуждый опыт, ловит отдаленный топот,

кто с очей смывает копоть, видя свет иной!..



...Пес под тополем зевает, крыса шастает в подвале,

старый голубь на дувале бредит вышиной —



крыса, тополь, пес и птица, вы хотите прекратиться?

Вы хотите превратиться, стать на время мной?!



Поступиться вольным духом, чутким ухом, тощим брюхом?

На софе тепло и сухо, скучно на софе,



в кисее из лунной пыли... Нас убили и забыли,

мы когда-то уже были целою страной,



голубями, тополями, водоемами, полями,

в синем небе журавлями, иволгой в руке,



неподкованным копытом... Отгорожено, забыто,

накрест досками забито, скрыто за стеной.



...Жизнь в ночи проходит мимо, вьется сизой струйкой дыма,

горизонт неутомимо красит рыжей хной...



Мимо, путником незрячим сквозь пустыни снег горячий,

и вдали мираж маячит дивной пеленой:



золотой венец удачи — титул шаха, не иначе!

Призрак зазывалой скачет: эй, слепец, сюда!



Получи с медяшки сдачу, получи динар впридачу,

получи... и тихо плачет кто-то за спиной.



Ночь смеется за порогом: будь ты шахом, будь ты Богом —

неудачнику итогом будет хвост свиной,



завитушка мерзкой плоти! Вы сгниете, все сгниете,

вы блудите, лжете, пьете... Жизнь. Насмешка. Ночь.