За лесами, за горами,
За глубокими морями,
Где-то скраю СНГ
Жил старик - большое г.
Жил он долго, как змея.
У него была семья:
Дочь, жена, кузен-злодей
И три штуки сыновей.
Старший сын был так себе,
Парень на уме себе,
Средний был дурак-потат,
Младший вовсе - депутат.
Приходил он с заседанья,
Мозги в кулаке сжимая.
Папа спрашивал: "Ну что?
Снова дали в лоб? За что?"
"Да, отец, - сын отвечал,
Как мозги в череп запихал. -
Жириновский вновь, мудак,
Драться начал, так-растак.
Он опять сказал чего-то,
Не расслышал идиота,
И, прорвавшись к микрофону,
Крикнул я, что, мол, фашист он,
Сам еврей, так его мать,
И его, мол надо гнать.
Опосля таких речей,
Ясно, он не утерпел -
Волком прыгнул на меня,
И случилася муйня.
Оказалося потом,
Что он, выйдя к микрофону,
Предложил всем перерыв.
Был поддержан сей порыв."
"Эх, мудило ты, сынок!
Так гляди, схлопочешь срок!
А сейчас ложись-ка спать.
Завтра ранненько вставать".
***
Вот и солнышко встает.
Значит, утро настает.
Разорался петушок.
Ему скоро в котелок.
Старший сын глаза продрал
И с печи мешком упал,
Словно блок гранат рванули,
Как из гаубицы пальнули!
Средний сын чуть не загнулся,
От испуга аж проснулся,
С лавки хлопнулся своей
И убил семью мышей.
Младший на толчке торчал,
Там кишечник прочищал.
Тужился, хрипел гориллой,
Но никак не выходило,
А тут в миг один зараз
Наклал целый унитаз.
В кухне чайник кипятился,
От вибрации свалился
Дочке прямо на живот.
Она вдруг как заорет!
Мать на помощь побежала,
Но споткнулась и упала,
Зацепилась за сервант
И порвала свой халат.
Под сервантом папа спал.
На него сервант упал.
Грохот, вопли, шум, звон, гам!
Будто лопнул бабль-гам.
А кузен-злодей, змея,
Будто не его семья,
Хохотал, как заподло.
Так то утро началось.
После завтрака семья
Разбрелася кто куда:
Младший - в Думу, средний - в поле,
Старший в ванне плавал кролем.
Дочь на кухне шмон наводит,
Мать на кофтах пятна сводит:
"Вот купила "Ариэль".
Крепче, чем аглицкий эль!"
Батя - крадучись в подвал,
Самогонки банку взял,
Сунул в зубы "Беломор":
"Я пошел чинить забор!"
А кузен-злодей опять
Двинул по селу гулять.
***
С неба солнышко печет,
Речка в далеке течет,
Птички весело поют,
Муравьи в траве снуют.
Клево Ваньке на просторе!
Ходит он, не знает горя.
Эх, живи страна моя,
И бескрайние поля,
И шуршащие луга,
Шумны синие моря...
Ветер во поле гуляет,
Листья в кучи собирает,
Во кустах наводит шмон...
"Включить третий микрофон!"
Вздрогнул Ванька-депутат,
Приоткрыл чуть-чуть глаза,
Кинул взгляд по сторонам,
Приуныл и заскучал.
"Вот паскудная работа,
Годна лишь для идиота...
А какой хороший сон..."
"Выключите микрофон!"
Эх, когда же, наконец,
Этому придет конец!
Надоело Ваньке все.
Чуть не взвыл он, как осел
С кресла встал - "А!все долой!" -
И отправился домой.
"Что сегодня? Кого били?" -
Братовья его спросили.
"Ох, отстаньте от меня!
Ничего не знаю я!
Телевизор вон включайте,
За всем сами наблюдайте.
Там, когда я уходил,
Жириновский говорил.
Был он злющий, словно бритва.
Там, наверно, уже битва."
Братья телевизор ткнули
И уселися на стуле,
А Ванюшка на кровать
Завалился досыпать.
Конец первой части.
(с) HK 1996