Осень. Желанье прекрасного обострено. Я бестолково глушу бестолковейшее вино, чтобы "набрать твой номер, а мне - не стыдно".
Здравствуй всё то, обходящее стороной! Я встала так, что не сможешь ты не со мной. Громко вопящий, плачущий, как дурной. Громко и несолидно.
Я - раздающе, шлифующе - по мастям. Я на флагшток натянула опасный стяг. Бойся и бейся (здесь твои фокусы не простят) и забивайся в угол.
Я буду стойкой и сдержанной - я костяк. Я разобью тебя ловко и здорово. По частям. - Долго на шпильки свои накручивая. Вертя, словно тряпичных кукол.
Как же я долго выпрашивала, ждала, что ни двора не осталось мне, ни кола. Я поднимаю трясущийся свой кулак, чтобы удар - ударом.
И да поможет мне Кришну или Аллах, чтобы ну всё получилось. Моя взяла. чтобы здесь больше не пелось твоих рулад. Фея же нагадала,
Что от меча, меч поднявший, и упадёт. Острым и выточенным гвоздём. И не уйдём же отсюда мы. - Не уйдём. С этой глухой обедни.
Добрые мысли не растопляют лёд. Злое словечко не сокращает год. Наши старанья не изменяют счёт.
Хилый и очень средний.
Я повстречала тебя же ну на беду. Как и другая сотня твоих же дур, так же румянящихся в аду до состоянья стали.
Я опустила кулак, переведши дух. Ты же опаснейший мой недуг. Я не приеду к тебе. Не приду.
Но ты зовёшь, и я жму педали.