Миледи вы знали тоску в одночасье,
Вы видели вздор мимолётного счастья.
Как трудно укрыться от призраков страсти,
Они погубили всех тех, кто в их власти.
Миледи вы знали, как часто бывает,
В горячих руках лёд изнеженно тает.
И вороны в небе, не мирные птицы,
Порой они клювом вонзают в глазницы.
Мне хочется жизни до самых пределов,
Я слышу звук горнов и праздных напевов.
А тучи сгущаются, вихри на воле,
Гроза поразит оробевших на поле.
Я рыцарь надежды, стремящийся к свету,
Бой с тенью ночей, лишь за миг, за комету.
Извергнуть себя, окрестив от гордыни,
Жить просто любя, быть собою отныне.
Встать ровно и стойко под плети судьбы,
Быть просто собой, пусть робеют рабы.
Есть стержень внутри, не сломит его смерть,
Чтоб жизнь не сломила, расслабь эту твердь.
Вот гибкие ветки пригнулись от ветра
И только дрожат под гудение мэтра.
О как большинство чей-то воле послушно,
Мне быть как и все нескончаемо душно.
И снова во мне грозовые бьют стрелы,
Я с ними взмываю за грани, пределы.
А мир все века увлечён переделом,
Как шкурно в нём жить, и являться с ним целым.
Как глупо отречься, довольствуясь небом,
Когда все вокруг озабочены хлебом.
Что где-то блуждать, раскрывая приделы,
Когда страх вокруг сохранить бы наделы?
Всё мелко и низко, век рыцарей минул,
Век офисных крыс и царьков ныне хлынул.
И в этом потоке планктон кабинетный
Пространство заполнил и в нём неприметный.
О чём я пишу, я не ведаю боле,
Понять, иль судить, это всё в вашей воле.