Не грустно, не больно, не страшно, нет слез.

К чему не коснешься, находишь вопрос.

Нет жизни, нет правды, такой, как была:

я просто не верю, что правда жива.

Моя голова хочет снова упасть

и, будто навечно, предать и пропасть.

Хотелось бы врать, будто это страшит.

Не вру: мне не важно, и это смешит.

Я, кажется, знаю любое бунтарство,

как борешься с ним и, возможно, пристрастно.

И правде звучит меткий гимн в поученье:

"Спасибо, приму. Очень нужное пенье!"

Я точно сказать не могу, но, наверно,

ошибки людей - это низко и скверно,

обманы друзей - это вовсе досада,

но ты ль не такой, чтоб судить вечность смрада?

Давай поболтаем, посспорит привычно

о бедах других и о прожитом личном,

о связи миров, о кровавом Иисусе,

о том, что находят в изысканном вкусе,

найдем во всем смысл, будто знаем, как жить.

Давай поболтаем, чтоб завтра грешить.

Не проповедь это, хотелось бы верить,

сквозь строки поступки нет пользы мне мерить.

Не смех, не упрек, не ирония - нет.

Я просто прощаю, и в этом ответ.

Ты раздели пустоту этой ночи,

Тщетность надежд и страсти накал.

Стань отражением странного мира -

Пусть будет так, чтоб другую не ждал.



Только прошу - меня ты не слушай,

Мысли тревожные прочь отгони.

Дай мне напиться зелья, дурмана!

В вечном движении душ огоньки



Вместе сольются и распадутся,

Все повторится снова и вновь

День возвратит нам способность смеяться,

Новые силы впрыснет он в кровь.

Не миром придумана эта победа:

ее не взвалить на надтреснутый торс,

Мир слаб перед правдой, пока он не взрос

и просит как нищий благого совета.



И правда придет - она знает про это,

ее я боюсь куда больше, чем смерть.

Не думать о дне и о холоде впреть

чтоб дважды спросить, не задумав ответа.



Не будет щадящим такое сраженье,

ты завтра не сможеть на землю ступить:

там кровь и любовь, и другой правде быть,

а где-то еще не готовы к паденью.



И вера в Христа и воскреснуть попытка

не правдой даны - это просто рывок.

И Он, отмывая непервый плевок,

не стал утверждать, что дышать - это пытка.

Чайки над морем плачут,

Горькие слезы моря,

Нашу любовь отпевая,

Берег скалистый точат.

К небу и солнцу взывая,

Чайки над морем плачут.



Море проглотит слезы.

В горькой воде расстворятся

Боль по тебе и слякоть

Нежного сердца, волны

В ноги свободу бросят.

Море проглотит слезы.



Небо не выдаст тайны.

Солнечным светом выжгу

Имя твое из сердца

И угольки оставлю

Ласковой пене моря.

Небо не выдаст тайны.



Я не вернусь обратно -

Крылья мои промокли,

Мне не подняться к небу,

С морем уйду к закатам.

Я не вернусь обратно.

Мы встретимся вновь на поле Боргильдовом,

Где уж встречались тысячи раз...

Те поединки - воспеты в преданиях,

Битва гигантов - это про нас!



Молот и меч - оружие берсерков,

Гибели мира часы настают.

Скажешь, исход ведь предсказан заранее?

Только порой и пророки солгут!



Мы погибаем, мы возрождаемся,

В схватке творя мириады миров.

Путь человека в них начинается...

Где-то - свободным от старых оков!



В вечном цикле перерождения

Дышит Вселенная, но без конца

Встретиться вновь на поле Боргильдовом

Нам предлагает злая судьба...

Черный плащ одеваю наскоро

Пробираюсь сквозь толщу стены

За спиной исчезает камера

Все стеснявшая силы мои





Нет тропинки людьми поистоптанной

Только дикие травы растут

Этим страхом все люди скованны:

Что старуху с косой встретят тут.

Вопрос вопросом гонишь в слог,

Ответы ишешь где-то.

Зачем искать смысл между строк

Без ведома поэта?

Сидишь и думаешь познал,

Но дальше всё от цели

Той микро.Но не идеал

Опять в твоей постели.

Былины,сказки поперёк

Твоей всей жизни встали.

Твой виртуальный огонёк -

Из проводов и стали.

Быть может кто-нибудь придёт

Во тьме,его заметив...

Но королём тебе не быть,

Коль в короли не метить.

На синих сводах в белые улыбки

Расплылся пух пришедших облаков,

Теперь уверена, что порваны все нитки

Державшие нас крепче всех оков.



И кто-то снова, снова согревает,

И говорит, что больше не уйдет.

Приводит солнце, крепко обнимает.

И новый день, лучи и талый лед.



Уходит снежно-белая туманность,

Снимая с глаз оковы зимних снов.

И тает лед, и сладкая усталость,

И мир вокруг: он прежний, он и нов



И будут проливаться теплым светом,

Ушедших на задворки жизни дней,

Минуты прошлого, оставленные где-то

На памяти от помнящих людей.



А впереди лишь первая дорога,

И чувство жалости упущенных побед,

Лишь пыльный настил обнажил немного

Оставленный когда-то кем-то след.



Что есть сейчас (то много или мало?)

Несет в себе незыблемый покой,

Каким бы трудным ни было начало:

Что бережешь – останется с тобой.

Я напишу на стене

слово

Гвоздем его напишу

или мелом

И если даже оно

не ново

Но пусть оно будет

гордым и смелым



Оно будет кратким

как лязг затвора

Любому

с детства оно знакомо

Поэтому знаю,

еще не скоро

Его сотрут со стены

дома



Интеллигент заорет

матом

Рабочий

коротко матюкнется

Бандит взорветя

как мирный атом

А дама сморщившись

отвернется



Они не знают

творенья муки

Когда ни сна тебе

ни покоя

А вы не бойтесь,

это не "суки"

А что-то

принципиально другое



И я его напишу

не от скуки

А в доброй памяти

твердой рукою

Поскольку именно в этом

звуке

Для сердца русского...

всё такое..

Мне на сегодня хватит пива, я зря его смешал с вином.

А это место так отчаянно красиво, но почему зовется дном?

И голос из колонок безнадежен, поет о том, чего уж не вернуть.

Мой мир так прост и так опасно сложен, извилист и неясен путь.

Я сам с собою завожу беседу, чтоб вечер канул в паутине слов,

И зажигаю свечи в полночь, в среду, жду и боюсь дождаться снов.

Окно мое встречает ночь и звезды, запечатлеть стремиться тот момент,

Когда холодные дождинки-слезы, в пыль упадут дорожных лент.

Вопросы - украшения на елке, замысловаты, скрашивают быт,

Но только в них немного толка, и ими я по горло сыт.

Блик огонька во тьме танцует, смеется над моей тоской,

Но ветреный порыв его задует, а мне оставит ледяной покой.